Унесенные «Призраком»

Утомленный событиями этой ночи господин Пелисье проснулся только к обеду. Пока его супруга прихорашивалась и наряжалась для бала, он плотно поел, выпил чаю и, чтобы не скучать в ожидании, решил ненадолго заглянуть в госпиталь. Не только потому, что это входило в ежедневные обязанности заведующего — выспавшись и все хорошенько обдумав, Пелисье пришел к выводу, что хотя доктор Норвуд и отличился в чрезвычайно затруднительной ситуации, его следовало незамедлительно поставить на место, чтобы он чувствовал, от кого зависит, и не сделался слишком высокого мнения о себе. Кроме того, Пелисье опасался, что Стейн может случайно или намеренно рассказать кому-нибудь о его неудачной попытке помочь роженице, и тогда, если слухи дойдут до господина Таккера, ему точно несдобровать. Поэтому всю дорогу до госпиталя он подыскивал повод для замечания доктору Норвуду, чтобы успешно применить любимый им метод сдерживания амбиций у подчиненных «скупо похвали, но щедро отругай».

Повод нашелся сразу же: помощник доложил, что доктор Норвуд сегодня явился с большим опозданием, буквально пару часов назад, и Пелисье велел позвать его в свой кабинет. Когда Стейн вошел, он предложил ему сесть, а потом сдержанно проговорил:

— Вы опоздали к назначенному часу, мистер Норвуд, но я готов простить вам это, поскольку прекрасно знаю, что у вас была нелегкая ночь…

— Да, к сожалению, я проспал, — спокойно ответил Стейн, — а потом, по пути сюда, зашел справиться о самочувствии миссис Осборн. Слава богу, с ней и с мальчиком все благополучно.

— Ваша забота достойна похвалы, — продолжил Пелисье, не терпевший, когда его перебивали, — однако не стоит забывать, что у вас есть обязанности и здесь, и первейшая из них — являться сюда вовремя. Что бы ни случилось накануне, мы, послушные жрецы Асклепия***, забыв об отдыхе, еде и сне, обязаны быть готовы исполнить свой врачебный долг. — Стейн ничего не ответил, и заведующий госпиталем перешел к главному: — Я чрезвычайно благодарен вам за вчерашнее, мистер Норвуд, однако считаю нужным напомнить, что не стоит разглашать некоторые подробности этого происшествия…

— Какие именно? — вновь перебил его Стейн, и голос доктора при этом звучал так дерзко, что Пелисье мгновенно утратил сдержанность. — Что вы, не имея ни малейшего понятия о проведении сложнейшей операции, взялись за скальпель и чуть не убили женщину и ребенка? Или что вы, испугавшись ответственности за содеянное, бросили ее во время схваток с кровоточащим разрезом на животе — к счастью, неглубоким, вы даже не сумели до конца разрезать ткани брюшной стенки — и помчались за помощью? Или что все это вы проделывали без обезболивания и обработки спиртом?

— Да как вы… — Пелисье задохнулся от злости и быстро шагнул к нему, понятия не имея, что собирается сделать. Ударить хромого великана он все равно никогда не решился бы, понимая, что тот, не раздумывая, ударит в ответ. Позади стоял большой шкаф со стеклянными дверцами, и заведующий госпиталем уже видел себя влетающим в эти дверцы спиной и усыпанным осколками, пробирками, склянками. — Как вы смеете говорить со мной таким тоном?! — Он почти сорвался на крик. — Ничтожество! Я… я лишу вас места, выставлю вон из госпиталя! Мне все равно, что ваш покровитель занимает пост губернатора: на моей стороне более влиятельная и могущественная семья! Я вас уничтожу!

Лицо Стейна Норвуда осталось непроницаемым. Он поднялся, взял свою трость, и Пелисье испуганно отступил, из последних сил придавая себе вид оскорбленного и разгневанного вершителя судеб. Но доктор так же спокойно прошел мимо него и остановился лишь возле двери.

— Можете попробовать, — проговорил он, не оборачиваясь. — Но не забудьте, что у господина Таккера очень большая семья и много высокопоставленных друзей. Не завтра, так через неделю кто-нибудь из них может тяжело заболеть, или у вашей же супруги случатся трудные роды, или у сына — воспаление appendix vermiformis****. К кому тогда вы побежите за помощью?

Когда дверь за доктором Норвудом закрылась, заведующий госпиталем в бессильной ярости пнул стоящую рядом тумбу… и взвыл от острой, почти нестерпимой боли. Вызванный им помощник определил перелом пальца ноги, наложил шину и отправил господина Пелисье домой — где жена, всю неделю мечтавшая потанцевать с супругом на празднике, устроила ему безобразный скандал и истерику.

____________

*В Англии XVIII века мужьям юридически разрешалось бить своих жен для «исправления их поведения», в том числе палкой, если она была «не толще мужского пальца», а продажа жен не была чем-то противозаконным и сохранялась в той или иной форме до начала XX века.

** Руль, штурвал (устар.)

*** Асклепий (у римлян — Эскулап) в греческой мифологии — бог медицины и врачевания. Был рождён смертным, но за высочайшее врачебное искусство получил бессмертие. При его храмах устраивали первые госпитали.

****Червеобразный отросток, или аппендикс.

Глава двадцать третья

Экипаж, принадлежащий Эдварду Айвору, прибыл к Государственной резиденции одним из первых.