В Англии

— Вот что выходит, когда у человека нет образования. Я все, все чувствую, но выразить не могу. И ты, конечно, не можешь, да нет, я совсем не хочу обидеть тебя, честно, не хочу. Если бы мы с тобой кончили школу и потом дальше учились, мы бы всегда разговаривали о чем-нибудь умном и интересном, не то что эти вечные ссоры. Я бы прочитал какую-нибудь интересную книжку и рассказал бы тебе, а ты бы с удовольствием слушала, потому что я бы умел хорошо рассказывать. И тогда… я никуда не ходил бы по вечерам из дому. Никуда… — Он закрыл глаза, пиво внутри заходило и, казалось, проступило сквозь поры, как сквозь бумагу: перед глазами поплыли газеты, комиксы, журналы и другое подобное чтиво, которым он сейчас утолял ненасытный аппетит к печатному слову, даже стало мутить. — А то ведь что мы с тобой читаем — дерьмо! Настоящее дерьмо! Вроде того, что у тебя в руках.

Ему удалось было задеть в душе Бетти добрые струнки, но эти слова укололи ее: очень уж Джозеф требователен.

— В этом журнале есть интересные вещи, — поспешно возразила она. — Образцы для вязания и…

— Образцы для вязания! Хорошенькая тема для разговора. С ними вяжут, а не разговаривают.

Бетти улыбнулась: уголки губ у Джозефа вздрагивали, он уже настроен шутить.

— И еще роман с продолжениями.

— О чем? — спросил Джозеф.

— О чем? Сейчас, сейчас… — она забыла о чем. Раскрыла рот и, понимая, что вид у нее довольно глупый, передразнила себя. Джозеф над ней посмеется, и забывчивость ее пройдет незамеченной, а она тем временем вспомнит, про что этот роман. — Вспомнила. Про одного молодого доктора. Он готовился к экзаменам.

— Ну и что? Они все готовятся.

— Но там еще есть медсестра…

— Ну хватит. Ясно. — Джозеф замахал руками, точно отгоняя ос. — Он ухаживает за ней, но не может видеться часто из-за этих самых экзаменов, а она решила, что он влюбился в другую, и стала гулять с другим доктором. Этот был не такой умный, как доктор номер один, но зато у него было больше денег. Что, разве не так?

— Ты читал этот роман!

— Нет, не читал.

— Зачем тогда спрашиваешь, если читал?

— Я не читал! Я все это сию минуту выдумал.

— Ты не мог это выдумать. Там именно про это.

Джозеф, довольный собой, рассмеялся.

— Вот до чего договорились. Твой муж — писатель. Тем больше оснований забросить этот журнал подальше.

— Не может быть, чтобы ты не читал.

— Ты мне не веришь?

— Но там все так и есть!

— Говорю тебе: я его не читал.

— Разбудишь детей.

— Ты только это и знаешь.

— Значит, читал что-нибудь очень похожее.

— Возможно… возможно. — Он вдруг как-то весь сник. — Ты обо мне слишком высокого мнения, Бетти.

— Почему? Ты что-нибудь натворил?

— Господи, ты кого хочешь с ума сведешь. Мы ведь начали про образование.

— Прости.

— Ну, это пустяки.

— Все равно прости. — Она секунду помолчала. — Так ты о чем?

— О чем?

— Ну да, — Бетти кивнула, улыбнулась подбадривающе. — Давай говорить про образование.

— А что именно?

— Дуглас в классе всегда первый.

— И я был первый.

— По-моему, это еще ничего не доказывает.

— А зачем ты об этом начала?

— Надо же с чего-то начать.

Джозеф покачал головой, отпил чай и поморщился.

— Вишь ты, чай совсем остыл.

— Ты, Джозеф, поросенок, больше никто.

Бетти встала, взяла его чашку и пошла на кухню к плите.

— По Гарри правда был чем-то расстроен.

— Я с ним утром поговорю. Да, чуть не забыл. Можно я возьму завтра твой велосипед для Томми Марса? У него спустила шина, и я обещал ему дать твой.

— То есть как?

Бетти терпеть не могла, когда брали ее велосипед: во-первых, без него как без рук, а во-вторых, дать кому-то велосипед… все равно что чужой станет пить из твоей чашки.

— Что значит: то есть как?

— Ради бога, Джозеф, перестань придираться к каждому моему слову. Я понимаю теперь, почему тебя так волнует образование: ты не понимаешь самых простых слов.

— Опять в пузырек полезла.

— Ненавижу, когда ты так говоришь.

— Знаю.

— Бери свой чай. Смотри, чтобы опять не остыл.

— Мы решили прокатиться в Ботел.

— Прокатиться! Скажи уж — смотреть петушиный бой. Ну зачем ты хитришь со мной, Джозеф? Ведь все знают, что бывает в Ботеле по воскресеньям.

— Слава богу, не все, — Джозеф выдавил неуместный смешок.

— Интересно, когда же ты завтра утром собираешься поговорить с Гарри? Пока выспишься, пока прочитаешь свою любимую «Пипл». А тут и Томми Марс пожалует за моим велосипедом.

— Я поговорю с Гарри.

— Да и вообще это бесполезно. — Голос ее звучал уверенно, точно она давно уже все поняла, но только теперь нашла случай высказаться. — Он все равно пропустит твои слова мимо ушей.

— Да что ты такое говоришь!

— Вот увидишь. Ты ведь никогда ни о чем с ними не разговаривал, а тут вдруг надумал ни с того ни с сего. Ладно уж, я сама как-нибудь потихоньку все у него выведаю. Тогда и подумаем, что делать.

На душе стало полегче; Бетти опять села, взяла журнал и в один миг нашла место, где остановилась. Джозеф поглядел на нее, отвернулся; что с ней делать: заорать или добром урезонить; тряхнул головой, удивляясь самому себе, закурил сигарету, последнюю в пачке: не забыть бы оставить бычок, не то завтра, как проснешься, курить будет нечего.

Бетти все читала.