В полдень на лестнице Монмартр

Катрина ждала, что ситуация прояснится, что ее молодой человек скажет правду: о том, что идея рисунка полностью ее, что дома есть десятки набросков, отражающих муки творчества и доведение конечного результата до совершенства, но он молчал, пряча взгляд и старательно не замечая ее подавленного состояния…

В тот момент все внутри у Катрины пошатнулось, а тем же вечером, когда она пришла к нему, чтобы поговорить и застала у него однокурсницу Лилю в его футболке — ее душа превратилась в пепел.

— Кэт, только не нужно истерик, хорошо? — положив руки ей на плечи и закрывая за своей спиной дверь, чтобы скрыть полуобнаженную Лилю, попросил Миша. — Ты же у меня умничка, не пропадешь. Профессор пошумит и поймет твою ситуацию. Все-таки, отец недавно умер… А Лиля… — он обернулся на закрытую дверь, — она… Это так, ничего серьезного…

Катрина не помнила, как вернулась домой, не помнила, как кричала от боли, как рвала и выбрасывала его подарки, как порезалась о разбитую вазу… Зато навсегда запомнила этот вкус — вкус предательства и разрушающей все существо боли.

Дэниэл залпом выпил вино и налил еще.

— Пойдемте ко мне домой, я познакомлю вас с Элен…— голос девушки прозвучал спокойно и решительно.

Он вскинул на нее удивленный взгляд, словно проверял: не шутит ли?

Катрина не шутила. Она встала из-за стола и направилась к выходу.

Глава 9

На улице совсем стемнело, и дул прохладный ветер.

Катрина передернула плечами и пошла вниз по улице. Несмотря на вечерний час в этой части города прохожих было немного, в основном — парочки и компании студентов. Девушка грустно улыбнулась своим воспоминаниям о том времени, когда любила вот также с одногруппниками гулять по набережной Фонтанки или сидеть с мольбертом на ступеньках Исаакиевского собора, выискивая подходящую натуру.

Дэниэл догнал ее и, не говоря ни слова, накинул ей на плечи пиджак. Они шли молча, прислушиваясь к звуку шагов и изо всех сил придумывая тему для разговора.

Катрина сдалась первой. Она вздохнула и повернулась к молодому человеку:

— Дэниэл, давайте начистоту. Нам осталось провести вместе всего пару часов, так не проще ли выдохнуть?

Он улыбнулся и согласно кивнул.

— Вы можете расслабиться: я сдалась и не надеюсь на какие-то близкие и романтические отношения с вами. Совсем. Абсолютно. Но это никак не повлияет на исполнение вашей мечты — встретиться с Элен Роббер. Единственно, я бы не советовала вам хоть как-то дать ей понять, что вам глубоко плевать на меня. Она будет надеяться встретиться с моим парнем, и если что-то пойдет не по плану… Ох… Не позавидую я нам обоим!

Дэниэл негромко засмеялся. Его забавляла прямая и необычная манера Катрины выражать свои мысли. Интересно, это из-за того, что она говорит по-английски, или она в принципе такая?

— Обещаю сделать все, чтобы ваша тетя ни в чем таком нас не заподозрила!

— Отлично. Стало легче, правда? — она улыбнулась ему, и Дэниэл почувствовал какую-то необъяснимую тоску.

Девушка пошла вперед, а он еще какое-то время смотрел на нее: длинные русые волосы, хрупкая фигура, кажущаяся в его накинутом пиджаке еще меньше, плавные движения и едва касающиеся тротуара ноги в изящных туфлях. Кто она, и почему им суждено было встретиться?..

— Такси! — Катрина остановилась и подняла руку.

Через пару секунд рядом с ней притормозил желтый автомобиль. Она обернулась и, встретив его взгляд, с улыбкой кивнула.

Дэниэл видел ее как в кино: чуть в расфокусе от света фонарей и в приятном слоумо, позволяющем рассмотреть, как убрала она волосы с лица, наперекор ветру, и как на ее левой щеке появилась чуть заметная ямочка от улыбки…

— Катрина, почему вы уезжаете из Парижа? — спросил он, когда такси вывернуло на улицу с активным движением.

— Я приехала сюда в глупой надежде что-то изменить, повзрослеть и набраться профессионального опыта, но… время идет, а ничего не меняется, я так и не повзрослела, даже, кажется, наоборот. Мадам Роббер обращается со мной как с маленькой девочкой. А профессиональный опыт… — она посмотрела в окно и прикусила губу. — За полтора года я не нарисовала ни одного рисунка… Выходит, Париж не в состоянии помочь мне. Думаю, пора возвращаться домой.

— Звучит печально, — после довольно долгой паузы заметил Дэниэл.

— Не печальнее, чем ваше сегодняшнее «Это не имеет к вам никакого отношения. Просто воспоминания».

Он снова улыбнулся, потому что Катрина очень похоже изобразила его интонации.

— Вы смеетесь надо мной целый вечер! — картинно оскорбилась она.

— Вы очень смешная, я, правда, стараюсь не улыбаться, но ничего не могу поделать с собой!

— Я не обижаюсь, — сказала она. — Почему-то в последнее время все очень серьезно воспринимают мои слова, даже если я пытаюсь шутить. Так что, пожалуйста, спасите мое чувство юмора от провала.

— Сделаю для этого все возможное, — элегантно склонив голову ответил он. — Вот скажите что-нибудь несерьезное?

— Ну, не знаю… Да, господи же, я словно в стендап попала против своей воли… — растеряно пробормотала Катрина.

Дэниэл засмеялся. Искренне. Несмотря на то, что она ничего по-настоящему смешного не имела ввиду.