Великий Кристалл. Памяти Владислава Крапивина

От удара вагон поднялся на дыбы, начал клониться набок, и Сережу наконец швырнуло к заветной двери. Он схватился за ручку… и в этот миг ночь превратилась в день. Грохот и вспышка ударили по вагонам одновременно, выбивая стекла, корежа металл, разрывая и давя живую плоть, заливая жидким огнем. Верх и низ перестали существовать, время кончилось. Сережа открыл дверь.

Влажная галька холодила кожу, успокаивала боль от ссадин и ушибов. Другую боль унять не могла. Мысли вернулись в голову, и с ними пришел ужас случившегося. Как поезда могли столкнуться, Сережа не понимал, зато прекрасно сознавал, чем это закончилось. Он это видел! Спасся, только потому что сбежал на Секретный Берег. Но для других этого выхода не существовало. Они остались в пылающих летящих под откос вагонах. Сонные, растерянные, не понимающие, что происходит. И мама осталась…

Сережа не знал, сколько просидел так. Впервые он боялся открыть дверь. Серый океан с равнодушным шорохом накатывал волны на берег. И чайки равнодушно перекрикивались в сером небе. И монументом равнодушию стоял маяк с навечно погашенным прожектором. Секретному Берегу нет дела до трагедии, случившейся в большом мире. Если остаться здесь навсегда…

Сережа отбросил глупую, никчемную мысль. Нельзя ожидать самого худшего, пока ты не знаешь наверняка. Пока есть надежда.

Вернуться в свою пустую квартиру решимости не хватило, он открыл другую дверь. В большом мире была ночь, за окном тускло светил фонарь на противоположной стороне улицы. В его отблесках угадывались письменный стол, темные пятна медвежат на коврике, человек, свернувшийся калачиком под одеялом. Но Эль не спала, из-под одеяла доносились всхлипывания.

Сережа постарался закрыть за собой дверь тихо, но язычок замка все равно щелкнул. Всхлипывания прекратились.

– Кто тут?

Рука потянулась к стоявшей на тумбочке лампе, вспыхнул свет.

– Сергей? – Девочка удивленно уставилась на нежданного гостя. – Как ты сюда попал? Я же дверь квартиры заперла, я проверяла.

– Я через Секретный Берег пришел. Как прошлый раз.

Эль молчала. Наверное, не знала, что сказать? А может, думала о чем-то своем? Глаза у нее были красные, зареванные. Поэтому Сережа спросил первым:

– Ты почему плачешь? Что-то случилось?

Девочка ответила не сразу.

– Ты о крушении слышал? Два дня назад поезда столкнулись, товарный и пассажирский. Папа… – Она запнулась, стараясь удержать подкатывающее к горлу рыдание. Две слезинки все же выкатились из глаз. Вытерла их рукой, продолжила: – Товарняк папа вел. Когда цистерны с бензином взорвались, он бросился людей из вагонов вытаскивать. Обгорел сильно. Он в больнице сейчас, в Москве, мама к нему уехала.

Она снова запнулась. А потом выпалила зло:

– Его судить хотят, когда выздоровеет. Говорят, он виноват. Заснул, не остановил поезд на стрелке. Только неправда это!

Несколько секунд они молчали. Сереже было жаль Элиного папу, но тот хотя бы жив остался. Собравшись с духом, он спросил:

– Что с пассажирами случилось?

Эль дернула плечом.

– Первые два вагона сгорели, там погибших много. В других тоже пострадавшие есть. – Она нахмурилась, разглядывая гостя. Словно только теперь увидела его порванную майку, грязные пятна на шортах, сбитые в кровь колени, ссадины и синяки. – Сережа, а что с тобой случилось?

– Мы с мамой в том поезде ехали, во втором вагоне. Я ночью в тамбур вышел. Я видел, как поезда столкнулись и взорвались.

Девочка тихо ойкнула, вскинула кулачки ко рту.

– Как же ты… – Не договорила, сама поняла. Глаза ее широко открылись. – Ты что, двое суток просидел на Секретном Берегу?

– Не знаю. Там ведь нет времени. Я боялся возвращаться, боялся узнать, что с мамой. Потом подумал: вдруг все не так страшно, как мне показалось, и она…

Он не смог вытолкнуть из себя конец фразы, но Эль и так поняла. Затараторила:

– По телевизору говорили номер телефона, на который родственники могут звонить. И в газете его наверняка напечатали. У нас есть вчерашняя газета!

Она откинула одеяло, вскочила с кровати. Босиком пошлепала в коридор. Там вспыхнул яркий свет, и через минуту девочка позвала:

– Есть! Иди сюда. Думаю, по этому телефону и ночью звонить можно.

Сережа хотел шагнуть и не смог, тело сделалось ватным. Он ярко представил, как это будет: он наберет номер, на том конце ответят, он назовет фамилию, имя, отчество мамы, и ему скажут… Мучительно захотелось уйти на Секретный Берег. Навсегда.

Эль поняла. Тихонько вернулась в комнату, посмотрела на Сережу пристально. Глаза ее были по-прежнему широко открыты. Карие радужки казались черными.

– Не нужно никуда звонить. Мы сделаем, чтобы катастрофы не случилось. Если с Секретного Берега можно в будущее попасть, то и вернуться назад получится? Ты же сам говоришь, что там нет времени и что из любой двери выйти можно. Вот мы и выйдем до того, как поезда столкнутся, предупредим о поломанной стрелке.