Ветер утра

Один силач жил в городе у нас.
О нем молва широко разнеслась:
Бывало, кедр он с корнем вырывал,
Он кулаком и тигра убивал.
Плечом наляжет — рушится стена,
Будь из железа кована она.
Но сам он был — сплошная доброта,
Как стеклышко, душа была чиста.
И козней и кровопролитья враг —
Не выносил могучий свар и драк.

Всех тише был он, но и всех сильней!

И зародилась зависть у людей:
Старались досадить, исподтишка
Насмешками травили добряка,
А то отвагой хвастались при нем,
Вступить грозились в бой с богатырем!
С улыбкой он глядел на хвастунов
И мимо дерзких проходил без слов.
За то, что он стремился мир блюсти,
Его прозвали «пахлаван Ошти».

Однажды шел он позднею порой,

С ним женщина, закрытая чадрой.
Как вдруг ватага пьяных в темноте
Путь преградила скрытой красоте.
Разбилась тут терпенья пиала,
Рука Ошти меч гнева занесла.
Поток бурливый — пахлаван Ошти,
А те — что щепки на его пути.
Один лишь лев сравниться мог бы с ним,
А тех — со стаей волчьей мы сравним.
Вокруг себя он головы сечет,
Рекою крови улица течет.
Сброд негодяев вскоре побежден,
Вновь для прохожих путь освобожден,
И горожане славят силача —
Как разошелся, как рубил сплеча!

Тогда в восторге друг богатыря

Нагнал его поспешно, говоря:
«Что делает любовь! Как много сил
Дает она! Скалу бы ты разбил!
Ты был что снег, не тающий и днем,—
От близости любимой стал огнем.
Вдвойне могуч и грозен, кто влюблен,—
Ведь сам себя позабывает он!»
Едва хотел ответить другу друг,
С нее чадру откинул ветер вдруг,—
И увидал толпящийся народ
Седые волосы, беззубый рот…
Ошти в ответ на дружескую речь
Завесу с тайны поспешил совлечь:
«Ты прав: для той, которую люблю,
Себя, — сказал, — огню уподоблю.
Но ежели сейчас мой меч в крови,
Причина вовсе не в мужской любви:
Сегодня гостью матери моей
Я провожал, я стражем был при ней.
Сказала мать: «Мой свет, дитя мое,
Никто чтоб пальцем не задел ее!
Спокойно пусть дойдет к себе она —
Тень спутника ее хранить должна!
Уж если гостью я вверяю льву,
Так пусть я льва недаром львом зову!»
Что приказала мать, то свято нам,
Для матери всего себя отдам.
Мать доверяет сыну: разве есть
Для сыновей возвышеннее честь?
Пусть я в бою хоть голову сложу —
Не головой, но честью дорожу.
В моих глазах стояла мать моя —
И полчища врагов разбил бы я».
Ты, Лениным воспитанный птенец,
В сражениях испытанный боец,—
Ты мысль мою, наверно, угадал,
Свое лицо ты в притче увидал.
Носитель чести, мира, правоты,
Приказу сердца ныне внемлешь ты.
Приказ гласит: «Меч на врага взнеси,
Свою страну от гибели спаси!»
Теперь не то, что в притче про Ошти:
Хранил он гостью матери в пути,
Мать-родина сама зовет сейчас,
Чтоб ты ее от злодеяний спас.
Но если у нее подобный сын —
Бояться ль ей за честь своих седин?
Откуда б ни грозила ей беда,
От всех убийц, повсюду и всегда,
Будь ей защитой. Верит в сына мать:
Доверья чище в мире не сыскать.
Пусть матери лицо стоит в глазах!
Мчись львом на строй коричневых рубах,
Гадюкам хищным головы руби,
Насильников, захватчиков губи,
Чтоб мощь врага раз навсегда сломать,
Чтобы тебя благодарила мать!