Внучка

Он обвел взглядом толпу. Освещенные пламенем костра лица во время последних двух песен стали мягче. «А почему бы им не стать мягче? – подумал он. – Почему правые не могут испытывать те же чувства, что испытываем мы: мечтательную грусть, тоску?» Он вспомнил генерал-губернатора и палача Польши Ганса Франка, который в краковском замке проникновенно играл Шопена, и Гитлера, любившего свою собаку. Ему не хотелось в этом песенном порыве чувствовать себя одним целым с участниками праздника. Он любил Шопена, он любил собак, но не желал бы услышать Шопена в исполнении Франка или поиграть с собакой Гитлера. Незаметно выбравшись из толпы, он направился к церкви и сел на ступеньку перед порталом. Пение на поляне продолжалось и закончилось «Песнью немцев»[43] со всеми тремя строфами. Только после этого толпа рассеялась и все вновь направились к киоскам и столам, а музыканты играли уже только рок.

Каспар встал и вернулся назад, на праздник. Бьёрн шел ему навстречу с двумя бокалами пива в руках.

– Держи! Выпьем за женщин! Как твою звали? Биргит? Выпьем за Биргит, и за Свеню, и за Зигрун. – Он чокнулся с Каспаром и протянул ему записку. – И за деньги, которые ты мне переведешь. Здесь написаны название банка и номер счета. И за каникулы, которые Зигрун будет проводить у тебя. – Он сделал глоток. – И за Германию! – Он выпил еще. – Пойдем, я познакомлю тебя с нашим адвокатом, чтобы ты понял, что к чему.

Бьёрн взял Каспара за локоть, подвел его к столу, представил его доктору Майеру и оставил их одних. Молодой человек с умным лицом – а почему, собственно, у правых не может быть умных лиц? Он понимал, что если Вайзе откажутся участвовать во всей этой истории, то Свене придется затеять с ними тяжбу и подключить Каспара. Он готов подтвердить, что Свеня дочь Биргит? Он даст согласие на эксгумацию Биргит? Он даст ему возможность ознакомиться с завещанием Биргит? Нет? А если он подаст на него жалобу в суд?

В конце концов доктор Майер рассмеялся, заявил, что находит предложение Каспара вполне приемлемым и что на этом можно поставить точку. А Свене следует восстановить связь с Вайзе и прозондировать почву на предмет наследства. Не каждому выпадает такой шанс – получить наследство сразу от двух родительских пар.

15

Каспар решил, что пора откланяться, и пошел сквозь толпу в поисках своих новых знакомых. Бьёрна он нашел в компании мужчин; они пили, громко спорили и смеялись, хлопали друг друга по плечу, грохали кулаком по столу. Зигрун сидела у костра, положив голову на плечо подруги, и смотрела в огонь. Свеню он думал увидеть среди женщин у киосков. Но она стояла в стороне, прислонившись к высокому, по пояс, штабелю дров; в руках у нее не было ни кружки пива, ни бокала вина, ни сигареты. Может, прощание с Франкфуртом-на-Одере означало для нее и прощание с алкоголем и наркотиками, подумал Каспар. Она встретила его улыбкой. Это была осторожная улыбка, готовая мгновенно погаснуть. Он встал рядом с ней.

– Вы уже уходите? Скажите, почему же все-таки ваша жена так хотела от меня отделаться?

– Она никогда не говорила со мной о вас. До того момента, когда я нашел ее записки, я вообще не знал о вашем существовании…

Ему следовало бы подумать, что этот разговор неизбежен, и подготовиться к нему. Он был рад, что Свеня не торопила его и терпеливо ждала.

– Мне кажется, у нее было только одно желание – вырваться из ГДР. Она ненавидела Лео Вайзе, с которым у нее был роман и который обманул ее и просто использовал. Она боялась, что бегство возможно лишь для нее одной, а не с ребенком; может, она к тому же боялась, что я откажусь от нее, узнав о ее связи с Лео и о вас. Если бы она могла, она бы прервала беременность, но Лео долго морочил ей голову, кормил обещаниями, а когда она все поняла, было уже поздно. Вполне возможно, что свою ненависть она как-то неосознанно перенесла и на вас. Не знаю. Я многого не знаю. – Он сделал паузу в ожидании, что Свеня что-нибудь скажет, но она молчала. – Я знаю, что позже ее это страшно мучило. Она хотела вас найти. Но ей было страшно. Поэтому она никак не могла решиться начать поиски. Вместо этого она собирала материалы о сиротских домах, исправительно-воспитательных и трудовых колониях. Она просила свою подругу положить вас на пороге какого-нибудь роддома или дома священника и потом всю жизнь представляла себе, как вы кочуете из одного детдома в другой. И в то же время она надеялась, что вы стали сильной, жизнерадостной и счастливой женщиной.

– А зачем она хотела меня найти?

До этого Свеня говорила сдержанным, а когда старалась успокоить Бьёрна, мягким голосом. Теперь он звучал так, словно ей стоило усилий, чтобы не потерять самообладание, словно она подавляла в себе печаль, или злость, или ненависть, или презрение к той, что бросила ее на произвол судьбы. Каспар повернул к ней голову и посмотрел на нее. Губы ее были плотно сжаты и лицо очень похоже на замкнутое лицо Биргит, когда та обижалась или сердилась, но хотела это скрыть.