Война Кортни

“Аааа . . . Верт вздохнул. “Не напоминай мне о Франции. Легкая борьба, солнечная погода, великолепная еда и приветливые женщины . . . Вот это были времена.”

Прежде чем кто-либо из них успел сказать еще хоть слово, из громкоговорителя раздались фанфары и голос объявил: “Ахтунг! Ахтунг! Фюрер вот-вот заговорит.”

Наступила тишина. Единственным звуком в комнате был голос Адольфа Гитлера.

Герхард не обращал на это никакого внимания, пока где-то на середине речи не услышал слова: “я хотел приехать на Волгу, в определенное место, в определенный город. Теперь он, как и все остальные люди в питомнике, на Сталинградском выступе и на всем огромном пространстве Восточного фронта, наклонился немного ближе к громкоговорителям, когда их фюрер продолжил небрежным, небрежным тоном: “Это случайно носит имя самого Сталина, но не думайте, что я пошел за ним из-за этого. В самом деле, он мог бы иметь совершенно другое название.

- Там был гигантский терминал, и я хотел воспользоваться им. И знаете, она у нас есть, осталось всего несколько очень маленьких местечек. Гитлер небрежно усмехнулся и добавил: "Я возьму их с несколькими небольшими ударными подразделениями. Я не хочу делать второй Верден!”

Контраст между шутливым тоном речи и горькой реальностью битвы за Сталинград был гротескным. Герхард взглянул на Верта, который поднял глаза к потолку и закусил губу, борясь с желанием крикнуть в ответ по радио.

Верт поймал взгляд Герхарда и покачал головой, не веря своим ушам. Затем он придвинулся ближе к Герхарду и прошептал: У него есть первая идея?”

Герхард оглянулся и сказал: "Скажи мне, из" да " или "нет", какой, по-твоему, был бы худшим ответом?”

•••

В конце речи Герхард повернулся к своим гостям. - Могу я предложить вам выпить, джентльмены?- спросил он.

Оба согласились. Герхард уже собирался спросить, что им нужно, когда увидел фигуру Берти Шрумпа, идущего к ним с бутылкой водки в одной руке и четырьмя стаканами, зажатыми в пальцах другой.

Герхард усмехнулся. - А, похоже, один из официантов предвидел наши нужды.”

“Похоже, вы хотели пить, - объяснил Шрумп, раздавая стаканы и наполняя их до краев водкой. - Отличная речь, как мне показалось, - сказал он. - Мне особенно понравилось упоминание об использовании, как это называется, "малых ударных подразделений". Я полагаю, вы все об этом знаете, а, герр майор?”

Наступило молчание, пока Верт обдумывал свой ответ. Политически уместным ответом было бы согласиться с тем, что фюрер, как всегда, прекрасно оценил стратегическую ситуацию и что победа, несомненно, последует. Однако вместо этого Верт ответил: “Как ни странно, пару дней назад я возглавлял такое ударное подразделение, совершая очередную атаку на этот проклятый завод "Красный Октябрь". Это была компактная группа, всего человек тридцать пять. Раньше это был полный инженерный батальон численностью в восемьсот человек, но если фюрер потребует меньшие подразделения, мы будем рады помочь.”

Отлично сработано, подумал Герхард. Трудно было бы кому-нибудь доказать, что в этих словах было что-то предательское. Но все они знали, что имел в виду Верт.

Он чувствовал себя обязанным ответить тем же. “Я хочу, чтобы вы знали, что мы, "летуны", как вы нас называете, тоже делаем свое дело. В каждой нашей эскадрилье было по дюжине самолетов. Теперь их самое большее шестеро, иногда всего двое или трое, и мы находим, что они гораздо проворнее. Разве ты не согласен, Шрумп?”

“А я знаю. Хотя я не буду чувствовать, что мы достигли своего максимального потенциала, пока каждый из нас не полетит на отдельные миссии, по одному самолету за раз.”

Прюсс покачал головой с таким печальным выражением лица, что на мгновение Герхард испугался, как бы он не возразил против тона, которым они разговаривали. Но затем доктор сказал: "мне очень жаль, и мне немного стыдно признаться, что послание фюрера не дошло до полевых госпиталей.

- Наши подразделения становятся все больше и больше. Все время прибывают новые люди. Нам приходится рыть пещеры в склонах оврагов, чтобы освободить место для вновь прибывших. Боюсь, что у наших лидеров сложилось бы очень плохое впечатление о нас.”

“Не беспокойтесь, - заверил его Шрумп. “Мы никому не скажем. Вот, выпей еще.”

“А каково там, на передовой?- Спросил Герхард у Верта. “Я, конечно, вижу его с воздуха, но ... . .”

- Вчера утром у нас было немного еды и глоток воды, пока еще было темно. Затем мы атаковали на рассвете. Мы находились в развалинах одного фабричного здания. Иваны находились в другом выдолбленном панцире метрах в тридцати от них.