Восстание

Как товарищи по борьбе и смертельной опасности, нависшей над нами, мы должны были быть уведомлены руководством ’’группы Штерна” о предстоящих операциях. Но они, видно, решили, преподнести нам сюрприз. Печально... Во всяком случае, мы решили не покидать героическую группу ЛЕХИ в беде. Вот это-то и было одной из двух причин, по которым мы отказались сдать свои позиции. Вскоре стало ясно, что наша забота о ’’группе Штерна” была напрасной. Члены Иргун Цваи Леуми были поражены при виде членов ЛЕХИ, бесстрашно прогуливавшихся по улицам Тель-Авива. Эта головоломка была решена позднее, когда образовалось объединенное движение сопротивления. Мне тогда сказали, что в ноябре 1944 года ’’группа Штерна” обещала Голомбу прекратить на время боевые операции. Поэтому-то Хагана их не тронула. Травля, со всеми вытекающими из нее последствиями, велась лишь против Иргуна.

У нас был и другой выход. Мы могли принять ультиматум, намереваясь затем нарушить данное нами слово. Мы могли, конечно, переждать бурю в тихой гавани. Такие случаи не редкость в истории подполья. Характерно, что моральные принципы, которыми руководствовался Иргун, не позволяли на решающем заседании руководства и заикнуться о такой возможности.

Существовала и третья возможность уклонения от выполнения всех условий ультиматума Еврейского агентства. Она была очень проста: следовало ответить ударом на удар. Не могу отрицать, что в наших рядах были и такие, которые нажимали на руководство Иргун Цваи Леуми с целью убедить нас действовать именно так. Они приводили правовые, моральные и практические доводы. Неужели мы все вдруг стали ’’толстовцами”? — говорили они. Более того, если обнаглевшее центральное руководство Ишува не увидит никакого сопротивления с нашей стороны, оно еще более обнаглеет.

Было бы абсолютно неверно предполагать, будто наши ребята считали, что у молодежи Хаганы недостает мужества. Наоборот, наши ’’сабры” прекрасно знали боевые качества ”сабр”* Хаганы. Наши ребята были убеждены, что за весь сыр-бор несет ответственность лишь руководство Хаганы, а не рвавшиеся в бой, храбрые до отчаянности ребята, члены Хаганы.

* ”Сабра”, буквально ’’кактус” — прозвище родившихся в Палестине евреев.

Накал споров рос. Но для нас были неприемлемы все эти пути. Мы решили выбрать путь, по которому до сих пор не шла ни одна подпольная организация в мире. Впрочем, ни у одной подпольной организации не было диллемы с которой мы столкнулись. Мы пришли к решению не прекращать подпольной борьбы против британского режима, не обещать Центральному совету ишува ее прекращения. В то же время мы отказались мстить за похищения нашиХ бойцов и выдачу их врагу. Это решение было поддержано всеми. Никто не нарушил его до самого конца, то есть до прекращения травли Иргун Цваи Леуми и начала совместной борьбы Иргуна, группы Штерна и хаганы.

Следует признать, что те, кто предлагал такую политику, не представлял и не мог представить каких-либо логичных аргументов. Ими двигала твердая вера в близкий день успеха восстания, когда все боевые группировки в Израиле будут сражаться плечом к плечу против угнетателя. С такой надеждой и с такой верой можно было вынести самое тяжкое и самое большое  горе. Мы видели наш народ в Европе, шагающий в нескончаемой процессии смерти. Перед нашим внутренним взором представали  горящие гетто Европы, мы видели, как убийцы безнаказанно творят свои злодеяния. В наших ушах гремело эхо нескончаемой вереницы войн прошедших веков, перед глазами было пламя горящего Иерусалима.

Мрачный сырой подвал действительно был высокой наблюдательной вышкой. Не логика, а инстинкт настоятельно требовал: ’’Нет! Нет... Только не гражданская война”. И как знать... Может быть инстинкт и является квинтэссенцией логики.

Глава XI. ДЕЛО «АЛТАЛЕНЫ»

Избежать кровавой гражданской войны любой ценой — этот принцип, выстраданный в период травли Иргуна, был подвергнут испытанию кровью и огнем несколько лет спустя в деле ”Алталены”. И не был нарушен.

Уже не является секретом, что этот знаменитый крейсер служил орудием хитроумного заговора. Когда Давид Бен-Гурион, выступая с высокой трибуны первого израильского парламента, скромно похвалился: ”Я кое-что предпринял в деле с кораблем, лежащим на дне моря, недалеко отсюда”, — один из членов МАПАЙ прервал его вопросом: ”Но кто же заставил Вас сделать это?”

Бен-Гурион смолчал, и молчание его было красноречивее любых слов. Нападение на ’’Алталену” готовилось в глубокой тайне. Судно было потоплено. Черный дым окутал весь корпус пострадавшего крейсера. Мы не можем погасить этот огонь, но попытаемся хотя бы развеять дымовую завесу, окружившую судно.