Возрождённый дракон

Найнив прижала руку ему ко лбу. Мэт отпрянул прежде, чем вспомнил, что она так же делала там, дома, битых пять лет. Тогда она была простой Мудрой, подумал он. Она не носила этого кольца.

Найнив заметила, как он дёрнулся и деланно ему улыбнулась.

— По-моему, ты уже совсем встал на ноги. Тебе ещё не надоело сидеть взаперти? Помнится, ты и двух дней подряд не мог усидеть дома.

Мэт невольно загляделся на последний огрызок от яблока, затем бросил его на тарелку. Он едва не начал облизывать пальцы, но, под взглядами всех трёх девушек, удержался. Они же продолжали улыбаться. Мэт поймал себя на том, что решает, которая из них самая хорошенькая, и никак не может сделать выбор. Были бы они кем-то другим, а не тем - и чем - ныне стали, любую, да хоть и всех троих, он бы пригласил на танец — джигу там или рил. Он довольно часто танцевал с Эгвейн дома и даже один раз с Найнив, но всё это, казалось, было так давно.

— «Одна хорошенькая женщина — с удовольствием потанцуешь. Две хорошенькие женщины — жди бед в доме. Три хорошенькие женщины — впору в горы бежать». — Он улыбнулся Найнив ещё более деланно, чем она ему. — Мой папаша обычно говаривал так. Неспроста вы пришли, Найнив. Вы все улыбаетесь, как кошки, уставившиеся на зяблика, пойманного в колючем кустарнике, и сдаётся мне, я тот зяблик и есть.

Улыбки увяли и исчезли. Он посмотрел на их руки и изумился: ладони выглядели так, словно девушки постоянно мыли посуду. Он был уверен, что Дочь-Наследница Андора за всю свою жизнь не вымыла ни одной тарелки, и столь же трудно ему было представить за этим занятием Найнив, даже зная, что она вела хозяйство дома, в Эмондовом Лугу. Теперь все три носили кольцо Великого Змея. Это уже что-то новое. И сюрприз не из приятных. Свет, это должно было случиться в своё время. Это меня не касается, и за этим они сюда и шли. Не моё это дело. Совершенно не моё.

Эгвейн покачала головой, однако жест этот, казалось, обращён был не только к нему, но и к двум другим женщинам.

— Я говорила вам, что с ним нужно говорить прямо. Когда ему надо, он и мула переупрямит, и вдобавок изворотлив, как кот. Ты именно такой, Мэт. Ты и сам знаешь, так что брось хмуриться.

Он мигом возвратил свою ухмылку.

— Тише, Эгвейн, — сказала Найнив. — Мэт, одно то, что мы хотим попросить тебя об одолжении, совсем не значит, что нас не интересует, как ты себя чувствуешь. Нас это интересует, и ты знаешь об этом, если, конечно, в шерсти твоей голове не стало больше обычного. Ты поправился? Определённо ты выглядишь много лучше по сравнению с тем, каким я тебя видела в последний раз. Словно действительно прошёл целый месяц, а не два дня.

— Я готов пробежать десять миль, а после станцевать джигу. — Его живот заурчал, напоминая ему, как долго ещё до обеда, но Мэт оставил этот зов без внимания и надеялся, что девушки ничего не заметили. Он на самом деле чувствовал себя почти так, будто месяц отъедался и отдыхал. И ещё так, как будто вчера ел всего раз. — Что за одолжение? — спросил он подозрительно. Насколько Мэт помнил, об одолжениях Найнив никогда не просила. Найнив указывала людям, что им следует делать, и ждала, когда они выполнят требуемое.

— Я хочу, чтобы ты доставил моё письмо, — сказала Илэйн прежде, чем заговорила Найнив. — Моей матери, в Кэймлин. — Она улыбнулась, и от улыбки на её щеках появились ямочки. — Я буду тебе очень признательна, Мэт. — Утренний свет, струящийся через окна, казалось, вспыхивал на её волосах.

Интересно, любит ли она танцевать? Он сразу же вытолкал эту мысль из головы. А сам заметил:

— Дело выглядит не очень трудным, однако путешествие предстоит долгое. Что я буду с этого иметь? — Глядя на выражение её лица, Мэт рассудил, что ямочки на щеках не очень часто подводили девушку.

Илэйн выпрямилась, тонкая и гордая. Мэт почти что увидел позади неё трон.

— Ты же верен Андору? Неужели ты не хочешь сослужить службу Трону Льва и Дочери-Наследнице?

Мэт негромко заржал.

— Я говорила тебе, что это тоже не сработает, — сказала Эгвейн. — На него такое не действует.

Илэйн скривила ротик.

— Я думала — попытаться стоит. На гвардейцев в Кэймлине это всегда действует. Ты сказала, если я улыбнусь... — Она резко оборвала свою речь, весьма нарочито не глядя на Мэта.

Что же ты сказала, Эгвейн? Обдумывая это, Мэт разъярился. Что меня одурачит любая девушка, лишь стоит ей мне улыбнуться? Внешне он старался держаться спокойно, и ему удалось удержать свою обычную усмешку.

— Я бы предпочла обойтись просьбой, — сказала Эгвейн, — но ты ведь одолжений не делаешь, так, Мэт? Ты хоть раз сделал что-либо без того, чтобы тебя не уговаривали, не улещивали или не запугивали?

Он лишь улыбнулся ей в ответ.

— Я готов танцевать с вами обеими, Эгвейн, но я не буду у вас на посылках. — На какой-то миг он подумал, что она покажет ему язык.