Возрождённый дракон

У Инквизитора отвисла челюсть. Но он быстро пришёл в себя, сверля Найола изучающим взглядом.

— Убивать Айз Седай — мой долг, но... Позволить Лжедракону бродить на воле? Это ... это будет... изменой.

И ересью.

Найол глубоко вздохнул. Он кожей чувствовал невидимые кинжалы, подстерегающие в тенях. Но он уже выдал себя.

— Не будет изменой сделать то, что должно быть сделано. И даже ересь можно стерпеть ради блага. — Одних этих двух фраз уже было довольно, чтобы обречь Найола на смерть. — Знаешь ли ты, как собрать людей под своим началом, Чадо Карридин? Скорейший способ? Нет? Выпусти льва - бешеного льва - на улицы. И когда паника охватит людей, как только обратит их кишки в воду, спокойно сообщи им, что всё уладишь. Затем ты прикончи его, и прикажи им подвесить тушу, да на видном месте. Прежде, чем они опомнятся, отдай новый приказ, и они исполнят его. И если ты продолжишь отдавать приказы, продолжится и покорность, ибо ты будешь единственным их спасителем, и кому же лучше возглавлять их?

Карридин нерешительно склонил голову. — Вы полагаете ... прибрать их всех к рукам, милорд Капитан-Командор?

Не только Равнину Алмот, но так же и Тарабон, и Арад Доман?

— Мои предположения должно знать лишь мне. Тебе же полагается подчиняться, как ты и поклялся. Я уже к вечеру ожидаю донесений о гонцах на быстрых лошадях, скачущих на Равнину. Я уверен, ты знаешь в какие слова надо облечь приказы так, чтобы никто не подозревал недолжного. Если тебе нужно будет потрепать кого-то, пусть это будут тарабонцы или доманийцы. Это не даст им убить моего льва. Нет уж, во имя Света, мы принудим их к миру.

— Как прикажет милорд Капитан-Командор, — вкрадчиво сказал Карридин. — Слушаю и повинуюсь. — Слишком вкрадчиво.

Холодно блеснула улыбка Найола.

— На случай, если твоя клятва недостаточно крепка, знай. Если этот Лжедракон умрёт без моего приказа о его казни, или если его захватят Тар Валонские ведьмы, тебя однажды утром найдут с кинжалом в сердце. И если со мной произойдет... несчастный случай... даже если я просто умру от старости - ты не переживёшь меня и на месяц.

— Милорд Капитан-Командор, я дал клятву повиноваться...

— Так ты и сделал, — прервал его Найол. — Гляди, помни о ней. А теперь ступай!

— Как прикажет милорд Капитан-Командор — Голос Карридина на сей раз не был столь уж ровным.

Дверь закрылась за Инквизитором. Найол потёр руки. Его донимал холод. Кружились игральные кости, и никак не угадать, что за грани откроет их остановка. Истинно, Последняя Битва грядёт. Не мифическая Тармон Гай'дон, когда на волю вырвется Тёмный и против него встанет Дракон Возрождённый. Нет, не та, он был уверен. Айз Седай в Эпоху Легенд могли пробить дыру в узилище Тёмного у Шайол Гул, но Льюс Тэрин Убийца Родичей и его Сотня Спутников запечатали её заново. Ответный удар навсегда запятнал мужскую половину Истинного Источника и обратил их в безумцев, так и начался Разлом Мира, но одному из таких древних Айз Седай по силам были деяния, на которые не способен и десяток сегодняшних Тар Валонских ведьм. Наложенные ими печати выстоят.

Пейдрон Найол был человеком беспристрастной логики, и он рассудительно представлял, какой может быть Тармон Гай'дон. Орды звероподобных троллоков катятся к югу из Великого Запустения, — как они это сделали в Троллоковы Войны две тысячи лет тому назад, во главе с Полулюдьми - Мурддраалами, и даже, вероятно, новыми Повелителями Ужаса, набранными из Друзей Тёмного. Под их напором не устоит человечество, расколотое на грызущиеся друг с другом государства.

Но он, Пейдрон Найол, объединит всё человечество под знаменем Детей Света. Сложат новые легенды — о том, как бился Пейдрон Найол в Тармон Гай'дон и как победил.

— Сперва, — пробормотал он, — выпустить на улицы бешеного льва.

— Бешеного льва?

Найол крутанулся на каблуке в сторону выскользнувшего из-за одного из настенных знамён костлявого человечка с огромным крючковатым носом. Промелькнула задвигающаяся панель, и снова флаг обвис на стене.

— Я показал тебе этот тайный ход, Ордейт, — рявкнул Найол, — чтобы ты мог явиться по моему приказу, не осведомляя об этом полцитадели, а вовсе не для подслушивания моих приватных бесед.

Пересекая комнату, Ордейт отвесил льстивый поклон.

— Подслушивать, Великий Лорд? Я бы никогда не стал заниматься чем-то вроде этого. Просто я только что появился, и невольно услышал ваши последние слова. Не более того.

На лице его была улыбка-полуусмешка, по наблюдениям Найола, никогда не покидавшая его лицо, даже когда человечек думал, что никто не смотрит.