Возвращение Домой. Беседы с приходящими в Церковь

Блаженны кроткие, ибо они наследуют землю. По очень красивому изъяснению одного из отцов Церкви, кротость есть то свойство духа, при котором человек ни на кого не раздражается и никого не раздражает. Удивительное свойство, к которому стремились монашествующие более всего, стремились быть по-детски незлобивыми, по-ангельски чистыми. Это великое обетование, стремление к этому качеству есть залог вхождения в иную блаженную жизнь. Нельзя не вспомнить о Моисее, потому что о нем было сказано в Писании, что он был кроток более всех живущих на земле. Жизнь боговидца Моисея была сложной и очень бурной. Чего только в его жизни не было — он и воевал, и казнил нарушителей закона, на его плечах лежали функции законодателя, предводителя, военного вождя, судьи, усмирителя, и он вел людей в землю обетования, т. е. в ту землю, которую им обещал Бог, при этом ему все это было очень в тягость, потому что внутри он был человеком, не стремящимся к власти, а весьма кротким.

Интересно получилось, что евангельские блаженства отображают эту ветхозаветную истину. Блаженны кроткие, как Моисей, который и привел людей к этой обетованной земле — они наследуют землю. Если мы уйдем от древнееврейского, ветхозаветного, исторического фона к новозаветному, то поймем, что, в более высоком смысле, кротость должна довести человека до Небесного Царства, до другой земли, до земли живых, о которой Давид поет: «увижу благость Господа на земле живых». (Пс. 26:13) Эта наша бедная земля — это земля мертвых. Но есть некая земля живых, где живут вечно. Кроткие наследуют землю бессмертия.

Блаженны алчущие и жаждущие правды, ибо они насытятся. Что такое голод и что такое жажда, известно каждому человеку. Что такое жажда правды и что такое голод истины — это известно не каждому человеку, хотя есть некие правдолюбцы, которые готовы бегать по площадям с транспарантами или что-нибудь такое видимое, шумное, бурное делать — они кажутся сами себе алчущими и жаждущими правды. Таковы ли они на самом деле, мы не знаем, Бог знает. В Евангелии все обращено к сердцевине человека, к его внутреннему состоянию. Мы можем, не боясь ошибиться, думать, что алчба и жажда правды — это внутреннее стремление к совершенству, поскольку правдой на языке Писания называется всякое добро, совершаемое для ближнего ради Бога. Правдой называется правильное отношение к ближним: кому честь — честь, кому страх — страх, кому милость — милость, кому дружбу — дружбу. Человеку нужно стремиться исполнить всякую правду. И кто жаден, голоден, жаждущ вот этой правды и всегда считает себя ненасытившимся ею, тот действительно блажен, ибо он насытится в Царстве Небесном. Человек, бывает, сделает что-нибудь доброе и потом трубит про себя, что я вот это сделал, а еще то сделал. Другой человек сделал в сто раз больше, а высоких мыслей о себе у него нет, он думает: А что я такого сделал? Ничего особенного я и не сделал, я еще вообще ничего не сделал. Человек, который стремится к праведности, ненасытим, он алчет и жаждет правды, и это, действительно, блаженное состояние. Исполнение и насыщение наступит в том блаженном пакибытии, в которое мы нерушимо верим.

Блаженны милостивые, ибо они помилованы будут. Суд без милости — не оказавшему милость. Как ты поступаешь, так поступят и с тобою. Мера твоих отношений с людьми есть мера отношений Бога с тобою. Если ты не жалеешь, не пожалеют и тебя. Если ты не прощаешь, ты не будешь прощен. Если ты не милуешь, ты не будешь помилован.

Блаженны чистые сердцем, ибо они Бога узрят — это самое, мне кажется, удивительное евангельское слово, потому что Бога не видел никто никогда. (Иоан. 1:18) Бог есть существо невидимое, зрению человеческому недоступное. Но Бог, оказывается, не зрится глазами, но ощущается сердцем, зрится, так сказать, сердечными очами. Есть люди, которые потрудились много для того, чтобы Бога увидеть, но именно сердцем, а не хрусталиком, зрачком или глазным яблоком. Очищение сердца — это работа над собою, борьба с глубоко осевшими, окопавшимися дурными наклонностями. Со страстями бороться — это как партизан из леса выгонять: вроде бы, уже чисто, вроде, можно грибы собирать — нет, глянь, еще бомба взорвалась, еще какой-то грех объявился. Сердце человеческое — глубокое, оно глубже любого моря, глубже Марианской впадины, и тамо гади, имже несть числа (Пс. 103:25). Очищать сердце очень трудно. Иногда людям это удается личными усилиями, но это бывает редко. Чаще всего наши сердца очищаются скорбями, которых мы не просим, которые сваливаются нам на голову. Если мы терпеливо их сносим, без ропота, то это нам служит к очищению. Венцом очищения является блаженное состояние, некое зрение Бога, и к этому нужно стремиться. Не глазами, но сердцем нужно ощутить Господа, Который хочет войти в сердце и сотворить там Себе трон, чтоб воссесть и воцариться.