Читаем Возвращение в никуда полностью

Покричим в пустоту, поиграем в мечты.

Сделал ставку не ту, делал ставку не ты!

Что осталось на дне? Мы туда упадём.

То ли делаем шаг, то ли просто так ждём.

Ты прикрой мне глаза, пусть уйдет эта дрожь.

Видят все небеса, даже тайную ложь.

Постой со мной на краю обрыва.

Кто упал, не поднимется после отрыва.

Нам не надо туда, это странная бездна.

Эта чужая игра страшна, интересна.

Останься со мной до конца и начала,

И уже не вспомнить, как мама качала,

Не вспомнить лиц, важные вещи,

На дне что-то искрится, не вспомнить,

Мы сгораемых как свечи.

Просто постой со мной на краю,

Что-то гложет меня внутри, я горю…

Осенние люди


Света все меньше, ночь прибавила в весе,

Жёлтые листья превращаются в медь.

Мурашки по коже, согреемся вместе.

Становится поздно обратно взрослеть.

Пришли в этот мир красно-желтых оттенков,

И в нем мы остались под шепот листвы.

Мы пишем истории из ярких моментов,

Осенней палитрой наносим штрихи.


Поздравляем вас, осенние люди,

И будьте счастливы всегда и везде!

Не надо грустить, веселее будем,

Не поддадимся осенней хандре.


В квартирах тепло становится золотом.

Тепло, что мы дарим, неизменно в цене.

И наши дары расправятся с холодом,

Который мы часто скрываем в себе.

Немного осталось до дня обнуления,

Закончится наш осенний мотив.

Но осень останется в нас, без сомнения.

Она не уйдет, однажды нас породив.


Поздравляем вас, осенние люди!

И будьте счастливы всегда и везде!

Не надо грустить, веселее будем,

Не поддадимся осенней хандре!

Сказки зимние


Сказки зимние заснеженных лесов

И полей, покрытых белым пледом

Созерцаем, не хватает слов,

Вдохновляемся моментом.

Сказки снежные, белые, как мел,

Растворились все границы мира.

И найти где горизонт я не сумел.

Мы попали в белый плен, но здесь красиво!


Мы стоим на перепутье.

Позади прошедший год.

Наши сказки, наши судьбы

Лишь начало, всем вперёд.

Мы придумали все сами:

Наши сказки и желания

С верой в сердце, с чудесами,

В Новый год, всё будет с нами!


Сказки зимние с блеском серебра,

Что мерцают в лунном ночном свете.

Все богатства, что даёт зима

Не найти нам в знойном лете.

Сколько сказок мы ещё найдем,

Ощущая радость, мирный трепет.

Под ногами снег хрустит, и мы идём,

Чем же новый год нас встретит?


Мы стоим на перепутье.

Позади прошедший год.

Наши сказки, наши судьбы

Лишь начало, всем вперёд.

Мы придумали все сами:

Наши сказки и желания

С верой в сердце, с чудесами,

В Новый год, всё будет с нами!

Мы просто верим в чудеса…


Мы просто верим в чудеса,

И наши годы не причины,

Чтоб закрывать на всё глаза,

Показывать всем спины.

Хоти мы верить в волшебство,

В любовь, счастливый случай.

Наивность, скажут, все равно,

Мы ещё дети, нас не мучай!


Весь мир — пока ещё загадка.

И в жизни нет указателей пути.

Любите нас, и так не сладко

Взрослеть со страхом впереди.


Мы просто верим в доброту,

В простую честность, справедливость.

Не любим злую темноту,

Где столько чудищ накопилось.

Не знаем мы про покер фейс,

И честно дарим вам улыбки.

Со взрослой мудростью не лезь.

Мы ещё дети, делаем ошибки.


Весь мир — пока ещё загадка,

И в жизни нет указателей пути.

Любите нас, и так не сладко

Взрослеть со страхом впереди.


Пока внутри нас чистый свет,

Пока мы верим, верьте тоже.

Пройдет ещё немного лет,

Мы превратимся в вас, похоже.

Мы просто верим в чудеса,

В одно особенно мы верим,

Что будем вместе навсегда.

Мы ещё дети, мы ещё дети…


Весь мир — пока ещё загадка,

И в жизни нет указателей пути.

Любите нас, и так не сладко

Взрослеть со страхом впереди.

Сделай хоть что-то…


Ты слышишь белый шум вокруг, все смотрят на одну картинку,

Через стекло окон-экранов день вышел на разминку.

На улицах пока светло, размеренно шагают пробки.

Их окружили со всех сторон бетонные коробки.

Э-эй, э-эй!

Сделай хоть что-то,

Пока не стало рано.

У тебя давно все поздно,

Времени все мало.


Среди улыбок лживых дней затеряна удача,

И где-то счастье запылилось на улицах что-то клянча.

Найти огонь среди огней, рождённых городской тревогой,

И есть удача, если ты все время шел своей дорогой. Э-эй, э-эй!


Сделай хоть что-то,

Пока не стало рано.

У тебя давно все поздно,

Времени все мало.


Все неподъемней веки глаз и тяжелее тело.

Опять прикованы к экранам, как это надоело!

Пройдемся по асфальту встреч и постоим в уставших пробках,

А дальше та же круговерть и жизнь на остановках. Э-эй, э-эй!


Сделай хоть что-то,

Пока не стало рано.

У тебя давно все поздно,

Времени все мало.

Все вокруг говорят, что это неправда…


Все вокруг говорят, что это неправда,

Будто я совсем-совсем другой.

Но главная в жизни засада,

Что я просто именно такой.

Повторял каждый день отражению

Будто весь этот бред не со мной.

Но к моему сожалению, удивлению

Это все от того, что я именно такой.

Можно врать себе круглые сутки

И гордиться за это собой,

Что я не был таким и минутки,

Ну а я, как и раньше, такой.

Иногда мы себя презираем,

Сожалеем о поступках порой.

Могло быть по-другому, но мы знаем,

Да, мы именно такие с тобой.

Надо думать о многом заранее,

Понимать своей головой,

Что мои поступки и желания

Потому, что я именно такой!

Просто живи


Столько слов и жестов, информационная борьба,

Перейти на страницу:

Похожие книги

Горний путь
Горний путь

По воле судьбы «Горний путь» привлек к себе гораздо меньше внимания, чем многострадальная «Гроздь». Среди тех, кто откликнулся на выход книги, была ученица Николая Гумилева Вера Лурье и Юлий Айхенвальд, посвятивший рецензию сразу двум сиринским сборникам (из которых предпочтение отдал «Горнему пути»). И Лурье, и Айхенвальд оказались более милосердными к начинающему поэту, нежели предыдущие рецензенты. Отмечая недостатки поэтической манеры В. Сирина, они выражали уверенность в его дальнейшем развитии и творческом росте: «Стихи Сирина не столько дают уже, сколько обещают. Теперь они как-то обросли словами — подчас лишними и тяжелыми словами; но как скульптор только и делает, что в глыбе мрамора отсекает лишнее, так этот же процесс обязателен и для ваятеля слов. Думается, что такая дорога предстоит и Сирину и что, работая над собой, он достигнет ценных творческих результатов и над его поэтическими длиннотами верх возьмет уже и ныне доступный ему поэтический лаконизм, желанная художническая скупость» (Айхенвальд Ю. // Руль. 1923. 28 января. С. 13).Н. Мельников. «Классик без ретуши».

Владимир Владимирович Набоков , Владимир Набоков

Поэзия / Поэзия / Стихи и поэзия
Европейские поэты Возрождения
Европейские поэты Возрождения

В тридцать второй том первой серии вошли избранные поэтические произведения наиболее значимых поэтов эпохи Возрождения разных стран Европы.Вступительная статья Р. Самарина.Составление Е. Солоновича, А. Романенко, Л. Гинзбурга, Р. Самарина, В. Левика, О. Россиянова, Б. Стахеева, Е. Витковского, Инны Тыняновой.Примечания: В. Глезер — Италия (3-96), А. Романенко — Долмация (97-144), Ю. Гинсбург — Германия (145–161), А. Михайлов — Франция (162–270), О. Россиянов — Венгрия (271–273), Б. Стахеев — Польша (274–285), А. Орлов — Голландия (286–306), Ал. Сергеев — Дания (307–313), И. Одоховская — Англия (314–388), Ирландия (389–396), А. Грибанов — Испания (397–469), Н. Котрелев — Португалия (470–509).

Алигьери Данте , Бонарроти Микеланджело , Лоренцо Медичи , Маттео Боярдо , Николо Макиавелли

Поэзия / Европейская старинная литература / Древние книги
Мир в капле росы. Весна. Лето. Хайку на все времена
Мир в капле росы. Весна. Лето. Хайку на все времена

Утонченная и немногословная японская поэзия хайку всегда была отражением мира природы, воплощенного в бесконечной смене времен года. Человек, живущий обыденной жизнью, чьи пять чувств настроены на постоянное восприятие красоты земли и неба, цветов и трав, песен цикад и солнечного тепла, – вот лирический герой жанра, объединяющего поэзию, живопись и каллиграфию. Авторы хайку создали своего рода поэтический календарь, в котором отводилось место для разнообразных растений и животных, насекомых, птиц и рыб, для бытовых зарисовок и праздников.Настоящее уникальное издание предлагает читателю взглянуть на мир природы сквозь призму японских трехстиший. Книга охватывает первые два сезона в году – весну и лето – и содержит более полутора тысяч хайку прославленных классиков жанра в переводе известного востоковеда Александра Аркадьевича Долина. В оформлении использованы многочисленные гравюры и рисунки средневековых японских авторов, а также картины известного современного мастера японской живописи в стиле суми-э Олега Усова. Сборник дополнен каллиграфическими работами Станислава Усова.

Александр Аркадьевич Долин , Поэтическая антология

Поэзия / Зарубежная поэзия / Cтихи, поэзия / Стихи и поэзия