Читаем Вперед, в прошлое (СИ) полностью

Поцеловав спящего Харрисона, у которого сегодня вместо съемок было запланировано интервью на одной из телестанций Торонто, Харольд отправился на студию.



- Гейл! – поприветствовал своего актера Дэниэл, указывая ему на кресло около своего стола, - у меня к тебе важный разговор.



- Я слушаю! – в голосе Харольда сквозила странная настороженность, которая не укрылась от проницательного взора Липмэна.



- Не беспокойся, ничего криминального, - усмехнулся сценарист, но темные глаза оставались серьёзными, - я лишь хочу предупредить тебя, что сегодня вечером у нас мероприятие.



- Какое? – Гейл не мог вспомнить, чтобы его или Рэнди предупреждали о чем-то подобном.



- Встреча со спонсорами. Это небольшой, закрытый вечер, на котором будет присутствовать только каст и руководящий состав. Сейчас, как ты знаешь, идут переговоры на счет продления сериала на третий сезон. Но для этого требуется довольно серьёзные финансы. У нас их нет.



- А как же сборы за первый и второй сезоны?



- За первый – ты прав! Мы получили довольно внушительную сумму, и это необычайно хорошо. Но второй сезон еще не вышел на экраны, и мы не знаем, какой отклик он получит у зрителей. Надо подстраховаться. Мы должны быть уверены, что в любом случае будем иметь возможность снимать третий год.



Гейл нахмурился. Он совершенно точно помнил, что вся съёмочная группа подписывала контракты на пять сезонов, но «Шоутайм» оставляла за собой все права досрочно прервать съемки. В таком случае все актеры должны были получить довольно внушительную компенсацию, но подобное было бы совсем не желательно. Потеря работы тогда, когда все только-только стало налаживаться, не входила в планы Харольда. Да и в планы Рэнди тоже. Гейл прекрасно знал, что его блондин был доволен проектом, да и все остальные актеры тоже.



- Тогда, как я понял, присутствие обязательно? – спросил Гейл, прекрасно понимая, что это мероприятие хоть и собирается носить статус неофициального, но будет именно таким. Сбор финансов всегда геморрой на заднице, но какое-то седьмое чувство подсказывало Харольду, что Липмэн позвал именно его в свой кабинет не просто для того, чтобы предупредить о вечеринке. Обычно эти занимается секретарь студии по телефону.



- Да, Гейл, - в голосе Дэниэла слышалась сталь, - присутствие обязательно. Но от тебя потребуется кое что еще.



Харольд нахмурился, предчувствуя, что слова босса ему чертовски не понравятся.



- Что именно? – спросил он, наклоняясь вперед и пытаясь прочитать по лицу Дэна его намерения.



- Ты пойдешь на мероприятие с мисс Ярой Мартинес.



- Что!? – вытаращил глаза Гейл, отказываясь верить в услышанное, - теперь вы мне еще и девушек подбираете?



- Да! – повысил голос Дэниэл, буравя взглядом своего ведущего актёра, - еще и как подбираем! И ты, черт возьми, подчинишься! Сделаешь в точности так, как я сказал.



- И на каком чёртовом основании?



- На том самом, что в твоем контракте написано именно это!



- Что? Приглашать на свидание навязанных студией баб? – закричал Гейл, приподнимаясь со своего места и готовясь послать Липмэна к чертовой матери. Но тот, сохраняя олимпийское спокойствие, проговорил:



- Нет, Гейл. В твоем контракте написано то, что ты натурал. И будешь оставаться им до той поры, пока действует твое соглашение со студией. Только так. И никак иначе.



- Я и есть натурал. Только предпочитаю самостоятельно выбирать себе партнерш! – процедил Гейл, старясь снова не сорваться на крик. Но Дэн еще не закончил.



- Послушай, Харольд, – заявил он, не спуская глаз с актера, - невинные глаза можешь делать перед своей мамочкой. А я давно собаку съел на подобных эспадах. Я сам гей, если ты забыл, и подобных себе чую за версту.



- Дэн, я… - попытался возразить Харольд, но снова был перебит властным голосом сценариста:



- Я еще не закончил! – повысил голос тот, - я вижу, что между вами с Рэнди что-то происходит. И это что-то настолько сильно влияет на вас обоих, что переносится на экран.



- Мы не… - снова попытался Гейл, но Липмэн властно поднял руку, отметая все возможные возражения:



- Не унижай ни меня, ни себя ложью, Гейл. Поверь, мне глубоко плевать на то, чем вы занимаетесь за закрытыми дверями ваших спален до тех пор, пока это превращает ваши образы на экране во что-то невероятное. Но проблема заключается в том, что люди начинают задавать вопросы.



- Какие еще вопросы? – сквозь зубы зашипел Гейл, понимая, что старик поймал его с поличным. В любом случае, все, рано или поздно бы раскрылось. Но сейчас стоило перестать возражать и попытаться понять, что задумал Дэн.



- Обычные в такой ситуации вопросы, – заявил Липмэн, откидываясь на своем стуле назад и не сводя глаз с притихшего Харольда, - Как может стопроцентный натурал так правдоподобно играть гея? Есть ли что-то между актерами, исполняющими главные роли в сериале? Откуда берется вся эта химия и реалистичность между ними?



- А им не приходило в голову, что мы оба просто слишком хорошо знаем свое дело? – саркастично поинтересовался Гейл, складывая руки на груди.



Перейти на страницу:

Похожие книги

Том 2: Театр
Том 2: Театр

Трехтомник произведений Жана Кокто (1889–1963) весьма полно представит нашему читателю литературное творчество этой поистине уникальной фигуры западноевропейского искусства XX века: поэт и прозаик, драматург и сценарист, критик и теоретик искусства, разнообразнейший художник живописец, график, сценограф, карикатурист, создатель удивительных фресок, которому, казалось, было всё по плечу. Этот по-возрожденчески одаренный человек стал на долгие годы символом современного авангарда.Набрасывая некогда план своего Собрания сочинений, Жан Кокто, великий авангардист и пролагатель новых путей в искусстве XX века, обозначил многообразие видов творчества, которым отдал дань, одним и тем же словом — «поэзия»: «Поэзия романа», «Поэзия кино», «Поэзия театра»… Ключевое это слово, «поэзия», объединяет и три разнородные драматические произведения, включенные во второй том и представляющие такое необычное явление, как Театр Жана Кокто, на протяжении тридцати лет (с 20-х по 50-е годы) будораживший и ошеломлявший Париж и театральную Европу.Обращаясь к классической античной мифологии («Адская машина»), не раз использованным в литературе средневековым легендам и образам так называемого «Артуровского цикла» («Рыцари Круглого Стола») и, наконец, совершенно неожиданно — к приемам популярного и любимого публикой «бульварного театра» («Двуглавый орел»), Кокто, будто прикосновением волшебной палочки, умеет извлечь из всего поэзию, по-новому освещая привычное, преображая его в Красоту. Обращаясь к старым мифам и легендам, обряжая персонажи в старинные одежды, помещая их в экзотический антураж, он говорит о нашем времени, откликается на боль и конфликты современности.Все три пьесы Кокто на русском языке публикуются впервые, что, несомненно, будет интересно всем театралам и поклонникам творчества оригинальнейшего из лидеров французской литературы XX века.

Жан Кокто

Драматургия