Читаем Все имеет свою цену, или принц для Гарри (СИ) полностью

- Надеюсь, ты всё продумал.

- Не беспокойся, всё.

Утро началось как обычно очень рано. Отключив будильник, Гарри поплёлся в душ, пока тот пустовал. Потом, облачившись в школьную форму и заколов в высокий хвост свои темные волосы, он собрал школьные принадлежности в сумку и отправился на завтрак. Где его встретил обеспокоенный взгляд Драко и настороженный Северуса. В записке, что послал вчера вечером Гарри, он просил его присмотреть за Драко, так как Старик мог использовать парня в качестве приманки. Завтрак прошел спокойно, как и последующие две пары до обеда. А вот обед …

Гарри в сопровождении близнецов Уизли, возможно, единственных нормальных членов этой семейки, зашел в большой зал, который к тому времени был уже полон.

- Ладно, Гарри, увидимся, мы обещали Кэтти сесть рядом.

- Хорошо, идите,- и оба Рыжика, махнув рукой, умчались к девушке.

Гарри занял единственное свободное место на краю стола, ближе к профессорскому столу.

- Гарри, будь осторожен с едой, – отозвался внутренним голосом Элиан.

- Хорошо, – так же мысленно ответил юноша.

Обед был в самом разгаре, когда Гарри заметил, что Драко побледнел, и в этот момент Директор попросил его подойти, якобы для того, чтобы отдать ему какой-то документ. Драко сделал несколько шагов по направлению к профессорскому столу и резко опустился на одно колено, согнувшись пополам, его сокурсники бросились к нему, но были остановлены волной магии. Гарри тоже кинулся к блондину, как и профессор Снейп с профессором МакГонагалл и Директором.

- Мистер Малфой, что с вами? – причитала МакГонагалл.

- Позовите мадам Помфри, – приказал директор.

- Мистер Малфой, взгляните на меня, – приказал Снейп, заглядывая в глаза и проверяя пульс. – Его отравили, – вынес вердикт зельевар.

- Как такое может быть!? – возмущалась Минерва.

Гарри в это время держал Драко со спины. Парень был слаб, но в сознании. Директор, все время пока Снейп осматривал парня, а МакГонагалл создавала трагичность эпизода, медленно подбирался к Гарри. Когда он был уже очень близко, старый маг достал оковы, оставалась самая малость, надеть хотя бы один на руку Поттера и всё, дело считай сделано. Гарри был полностью поглощен тем, что говорил Снейп, перебирая в уме тех, кто мог бы это сделать. В это время директор резко подался в сторону Поттера, секунда, – и один браслет оков защелкнулся. В это же мгновенье зал огласил нечеловеческий крик. Это был Драко, он, заметив манипуляции директора, резко дернулся в объятиях Поттера и не позволил Дамблдору надеть браслет на Гарри, заменив его руку своей.

- Гарри!!! Это ловушка!!! Уходи!!! – последнее, что смог связно выкрикнуть Драко, перед тем как зал заполнил ещё один истошный крик раненого зверя.

Гарри резко отпрыгнул от Старика.

- Это ты!!! – Выкрикнул парень. И пустил в сторону директора пучок разноцветных лучей. Старик поставил барьер, но он задержал лишь часть заклинаний.

- Время! – Элиан материализовался за спиной своего хозяина и, обхватив его, исчез. Бросив на Снейпа просящий взгляд.

«Позаботься о Драко», – раздался в голове Снейпа голос Элиана.

- Директор, снимите эти браслеты с мистера Малфоя, – кричала МакГонагалл, – иначе он умрёт от болевого шока! – Директор, понимавший, что на него смотрят все ученики Хогвртса, в разорванной мантии с несколькими ранами подошел к Малфою, которого удерживали двое профессоров и мадам Помфри и, произнеся старинное заклинание, снял браслет. В этот момент парень перестал кричать и потерял сознание.

Комментарий к Глава 25 Глава не бечена.

====== Глава 26 ======

Как только Элиан вместе с Гарри появились в центре холла, парень сразу же отскочил от фамильяра.

- Зачем? Зачем ты меня перенёс? – кричал юноша, забыв о всех правилах и законах. – Там Драко…

В холле древнего родового замка Ормонд бушевал настоящий ураган. Предметы летали по комнате, сталкиваясь и разрушаясь, окна затянуло ледяными узорами, огонь в камине грозился выйти за пределы дозволенного и сжечь все, что попадется ему на пути. Домашние эльфы, чувствуя настроение своего хозяина, прятались по самым тёмным углам замка, боясь показаться на глаза разгневанному господину.

- Перестань орать!!! – чуть повысив голос, строго произнёс Элиан. – Ты не десятилетний мальчишка, успокойся и включи мозги, – Гарри умолк, он уже и забыл насколько «древнее» существо служит ему. – Ситуация была очень опасной, чтобы оставаться. К тому же ты потерял контроль. Ты знаешь, что за «браслеты» на тебя хотел надеть старик?

- Нет! Это сейчас не важно, – в крови бурлил адреналин, ярость застилал разум, Гарри хотел собственными руками удушить этого паршивого старика, возомнившего себя вершителем судеб.

- Повторяю ещё раз, – с нажимом проговорил фамильяр, – Успокойся. И подумай.

Перейти на страницу:

Похожие книги

Образы Италии
Образы Италии

Павел Павлович Муратов (1881 – 1950) – писатель, историк, хранитель отдела изящных искусств и классических древностей Румянцевского музея, тонкий знаток европейской культуры. Над книгой «Образы Италии» писатель работал много лет, вплоть до 1924 года, когда в Берлине была опубликована окончательная редакция. С тех пор все новые поколения читателей открывают для себя муратовскую Италию: "не театр трагический или сентиментальный, не книга воспоминаний, не источник экзотических ощущений, но родной дом нашей души". Изобразительный ряд в настоящем издании составляют произведения петербургского художника Нади Кузнецовой, работающей на стыке двух техник – фотографии и графики. В нее работах замечательно переданы тот особый свет, «итальянская пыль», которой по сей день напоен воздух страны, которая была для Павла Муратова духовной родиной.

Павел Павлович Муратов

Биографии и Мемуары / Искусство и Дизайн / История / Историческая проза / Прочее
Кино и история. 100 самых обсуждаемых исторических фильмов
Кино и история. 100 самых обсуждаемых исторических фильмов

Новая книга знаменитого историка кинематографа и кинокритика, кандидата искусствоведения, сотрудника издательского дома «Коммерсантъ», посвящена столь популярному у зрителей жанру как «историческое кино». Историки могут сколько угодно твердить, что история – не мелодрама, не нуар и не компьютерная забава, но режиссеров и сценаристов все равно так и тянет преподнести с киноэкрана горести Марии Стюарт или Екатерины Великой как мелодраму, покушение графа фон Штауффенберга на Гитлера или убийство Кирова – как нуар, события Смутного времени в России или объединения Италии – как роман «плаща и шпаги», а Курскую битву – как игру «в танчики». Эта книга – обстоятельный и высокопрофессиональный разбор 100 самых ярких, интересных и спорных исторических картин мирового кинематографа: от «Джонни Д.», «Операция «Валькирия» и «Операция «Арго» до «Утомленные солнцем-2: Цитадель», «Матильда» и «28 панфиловцев».

Михаил Сергеевич Трофименков

Кино / Прочее / Культура и искусство
После банкета
После банкета

Немолодая, роскошная, независимая и непосредственная Кадзу, хозяйка ресторана, куда ходят политики-консерваторы, влюбляется в стареющего бывшего дипломата Ногути, утонченного сторонника реформ, и становится его женой. Что может пойти не так? Если бывший дипломат возвращается в политику, вняв призывам не самой популярной партии, – примерно все. Неразборчивость в средствах против моральной чистоты, верность мужу против верности принципам – когда политическое оборачивается личным, семья превращается в поле битвы, жертвой рискует стать любовь, а угроза потери независимости может оказаться страшнее грядущего одиночества.Юкио Мисима (1925–1970) – звезда литературы XX века, самый читаемый в мире японский автор, обладатель блистательного таланта, прославившийся как своими работами широчайшего диапазона и разнообразия жанров (романы, пьесы, рассказы, эссе), так и ошеломительной биографией (одержимость бодибилдингом, крайне правые политические взгляды, харакири после неудачной попытки монархического переворота). В «После банкета» (1960) Мисима хотел показать, как развивается, преображается, искажается и подрывается любовь под действием политики, и в японских политических и светских кругах публикация вызвала большой скандал. Бывший министр иностранных дел Хатиро Арита, узнавший в Ногути себя, подал на Мисиму в суд за нарушение права на частную жизнь, и этот процесс – первое в Японии дело о писательской свободе слова – Мисима проиграл, что, по мнению некоторых критиков, убило на корню злободневную японскую сатиру как жанр.Впервые на русском!

Юкио Мисима

Проза / Прочее / Зарубежная классика