Читаем Все имеет свою цену, или принц для Гарри (СИ) полностью

- Отец! – воскликнул Снейп, – А как же Хранитель, ведь это он должен убить Волан-де-Морта?

- Думаю, что Гарри уступит мне это право, я хочу, чтобы эта тварь умерла от моей руки. Посмевший тронуть моего сына не будет жить!!!

- Отец… – пораженно прошептал Снейп, он никогда не подозревал, что Князь настолько дорожит им.

- Северус, сын, – резко остановившись, произнёс Альберт, – Я знаю, в прошлом у нас было много разногласий. Но я всегда любил тебя, ты всегда был моим сыном, и сейчас я хочу забыть прошлое и начать новую жизнь. Такую, где мои дети будут рядом со мной, такую, где они будут счастливы. Поэтому прошу, когда эта война окончится, возвращайся в семью. Не отвечай, просто пообещай подумать.

- Хорошо, папа, – зельевар, полностью восстановившейся после крови Князя, встал с дивана и обнял отца. – Только прошу, – прошептал он на ухо Князю, – Никому, даже Хранителю, не говори о том, что было в этом кабинете, а то я потеряю свою репутацию полного мерзавца.

- Хорошо, – усмехнувшись, ответил Альберт. – Ты останешься?

- Нет, мне нужно в школу.

- Ясно. Тогда иди.

- До свиданья, папа, – чуть улыбнувшись, ответил Снейп и растворился в чернильной тени.

Северус вернулся в школу, а Альберт, накинув на себя черный бархатный плащ, отправился к Гарри, в его замок.

- Хранитель у себя? – спорил Князь у стражника вампира.

- Да, его светлость в кабинете вместе с господином Элианом.

- Хорошо, – Альберт уверенной походкой направился к кабинету, постучал и тут же вошел.

- Альберт! – удивился юноша, – Чем обязан столь позднему визиту?

- У меня к тебе серьёзный разговор, – перейдя на ты, произнёс Князь. Гарри, видя настроение Альберта, не стал спорить.

- Хорошо, присаживайся. Что случилось?

- Я пришел сюда для того, чтобы просить тебя, Гарри, позволить мне убить Тёмного лорда, – Опасным, яростным голосом ответил мужчина.

- Убить? Но зачем?

- Он …От меня только что ушел Северус… – Князь умолк.

- Что-то произошло с Северусом? – взволновался парень.

- И да, и нет. Он пришел с собрания пожирателей в довольно печальном состоянии, таком, что ему срочно потребовалась кровь. А я не прощаю тех, кто посмел причинить боль моим сыновьям, – в голосе Альберта была сталь, острая и смертоносная.

- Но, Аль! – вмешался Элиан, – Как ты себе это представляешь, пророчество …

- Элиан! – строго произнёс Гарри, – Помолчи. Я понимаю ваше желание, Альберт, – юноша умолк, взглянув в окно, он что-то тихо прошептал, а потом вновь повернулся к гостю. – Я смогу удовлетворить вашу просьбу.

- Спасибо, Хранитель, – официально произнёс Князь и склонил голову.

- Постойте! Гарри, как ты себе это представляешь? – фамильяр аж встал с кресла.

- Очень просто, – улыбнулся юноша, – Я поражу Темного лорда из арбалета, что изготовили для меня эльфы, тем самым совершив суд магии, а жизнь этого волшебника заберёт Альберт, по праву кровной мести. Вас устроит такой вариант, Князь?

- Вполне, – ответил Альберт, про себя удивляясь тому, как этот юноша смог учесть все стороны вопроса, а ведь ему ещё даже нет и пятидесяти.

- Ну раз вопрос решен, то, может, перейдем к более насущным проблемам? – поинтересовался у Элиана Гарри.

- Да, конечно, – недовольно отзывался фамильяр.

- А что за проблемы? – Альберт внимательно взглянул на Гарри.

- Тёмный лорд хочет захватить министерство, и вот мы думаем, позволить ему это сделать или нет?

- А вы сами готовы его захватить? – спросил Альберт.

- У меня там внедрены свои люди. Люциус готовит переворот. Он должен будет свергнуть министра. – Ответил Гарри.

- Тогда, может, пусть они возьмут министерство, а ваши люди просто потом свергнут их, как бы показывая народу что ещё остались верные родине маги. Ведь, как я понял, последнее сражение состоится совсем скоро?

- Да, как только Темный Лорд нападет на Хогвартс. Элиан, что ты думаешь насчет идеи Альберта по поводу министерства?

- Думаю, неплохо. Возможно, в условиях военного положения это самый оптимальный способ добиться расположения народа.

- Ну что ж, пусть так тогда и будет. Элиан, сообщи Малфою и остальным о изменениях в плане. Пусть пока затаятся и не высовываются, особенно Люциус, ему вообще пока надо на время исчезнуть.

- Как прикажете, господин.

- А что там с Дамблдором?

- Тонкс сообщила, что они планируют первый рейд завтра.

- Прекрасно. Пока они будут бегать друг за другом, я поймаю их всех. Альберт, готовь отряды, и да, возьми Драко, пусть он, Кир и Фабиан будут в одной малой группе.

- Хорошо.

- Гарри, а что делать с посланниками Тёмного Лорда? – спросил Элиан.

- С Ноттом и Джаксоном? Пусть скажут Волан-де-Морту, что я держу нейтралитет, что магическая Британия мне триста лет нужна. В общем, прочисть им мозги. Пусть Лорд со спокойной душей готовится к своей последней битве.

Дальше вечер проходил больше похожим на военный совет, коим, по сути, и являлся. Гарри и его приближенные обсуждали детали предстоящего сражения, рассматривали карты Хогсмита и Хогвартса. Приближался день великого сражения, день первого суда.

====== Глава 32 ======

Перейти на страницу:

Похожие книги

Образы Италии
Образы Италии

Павел Павлович Муратов (1881 – 1950) – писатель, историк, хранитель отдела изящных искусств и классических древностей Румянцевского музея, тонкий знаток европейской культуры. Над книгой «Образы Италии» писатель работал много лет, вплоть до 1924 года, когда в Берлине была опубликована окончательная редакция. С тех пор все новые поколения читателей открывают для себя муратовскую Италию: "не театр трагический или сентиментальный, не книга воспоминаний, не источник экзотических ощущений, но родной дом нашей души". Изобразительный ряд в настоящем издании составляют произведения петербургского художника Нади Кузнецовой, работающей на стыке двух техник – фотографии и графики. В нее работах замечательно переданы тот особый свет, «итальянская пыль», которой по сей день напоен воздух страны, которая была для Павла Муратова духовной родиной.

Павел Павлович Муратов

Биографии и Мемуары / Искусство и Дизайн / История / Историческая проза / Прочее
Кино и история. 100 самых обсуждаемых исторических фильмов
Кино и история. 100 самых обсуждаемых исторических фильмов

Новая книга знаменитого историка кинематографа и кинокритика, кандидата искусствоведения, сотрудника издательского дома «Коммерсантъ», посвящена столь популярному у зрителей жанру как «историческое кино». Историки могут сколько угодно твердить, что история – не мелодрама, не нуар и не компьютерная забава, но режиссеров и сценаристов все равно так и тянет преподнести с киноэкрана горести Марии Стюарт или Екатерины Великой как мелодраму, покушение графа фон Штауффенберга на Гитлера или убийство Кирова – как нуар, события Смутного времени в России или объединения Италии – как роман «плаща и шпаги», а Курскую битву – как игру «в танчики». Эта книга – обстоятельный и высокопрофессиональный разбор 100 самых ярких, интересных и спорных исторических картин мирового кинематографа: от «Джонни Д.», «Операция «Валькирия» и «Операция «Арго» до «Утомленные солнцем-2: Цитадель», «Матильда» и «28 панфиловцев».

Михаил Сергеевич Трофименков

Кино / Прочее / Культура и искусство
После банкета
После банкета

Немолодая, роскошная, независимая и непосредственная Кадзу, хозяйка ресторана, куда ходят политики-консерваторы, влюбляется в стареющего бывшего дипломата Ногути, утонченного сторонника реформ, и становится его женой. Что может пойти не так? Если бывший дипломат возвращается в политику, вняв призывам не самой популярной партии, – примерно все. Неразборчивость в средствах против моральной чистоты, верность мужу против верности принципам – когда политическое оборачивается личным, семья превращается в поле битвы, жертвой рискует стать любовь, а угроза потери независимости может оказаться страшнее грядущего одиночества.Юкио Мисима (1925–1970) – звезда литературы XX века, самый читаемый в мире японский автор, обладатель блистательного таланта, прославившийся как своими работами широчайшего диапазона и разнообразия жанров (романы, пьесы, рассказы, эссе), так и ошеломительной биографией (одержимость бодибилдингом, крайне правые политические взгляды, харакири после неудачной попытки монархического переворота). В «После банкета» (1960) Мисима хотел показать, как развивается, преображается, искажается и подрывается любовь под действием политики, и в японских политических и светских кругах публикация вызвала большой скандал. Бывший министр иностранных дел Хатиро Арита, узнавший в Ногути себя, подал на Мисиму в суд за нарушение права на частную жизнь, и этот процесс – первое в Японии дело о писательской свободе слова – Мисима проиграл, что, по мнению некоторых критиков, убило на корню злободневную японскую сатиру как жанр.Впервые на русском!

Юкио Мисима

Проза / Прочее / Зарубежная классика