Читаем Все имеет свою цену, или принц для Гарри (СИ) полностью

- Ну, вот, ты опять разбил все мои иллюзии, – в притворной обиде произнёс юноша, – Да, скорее, это от скуки, но оно им на руку. Если бы нападение было внезапным, погибло бы несомненно больше народу.

- Когда мы вступим в битву? – серьёзно спросил Альберт, он, подстрекаемый азартом будущего сражения, еле сдерживал себя.

- Позже, Аль, позже. Смотри, спектакль только начался, до нашего выхода ещё много времени, – ответил Гарри, внутренне улыбаясь нетерпеливости Альберта, ведь, казалось бы, он вампир, повидавший не одно сражение, а до сих пор не научился ждать.

- Хорошо. Я всё хотел спросить, Хранитель, а где вы достали этих коней?

- Призрачных жеребцов?

- Да, именно их. Я впервые встречаю таких созданий, которые так просто, без крыльев, могли бы держаться в воздухе, – Альберт, натянув поводья, направил своего коня ближе Хранителю. Они втроем, укутанные для маскировки тёмным туманом, парили в воздухе на высоте Астрономической башни.

- Я их призвал для сегодняшней битвы. Эти существа, подобно вам, Альберт, живут ночной жизнью, свет для них вреден. А ещё они обитают в землях Росса, так как в нашем мире маги их истребили. Потому их мало кто видел, – просто ответил парень. – Господа, прошу, хватит вопросов, вы пропустите самое интересное. – Юноша повернулся голову в сторону разворачивающегося сражения.

Тем временем в замке из зачарованного шкафа стали выходить Рувкуд и его люди. Они, улыбаясь в предвкушении хорошей драки, спускались на первые этажи, где были замечены Грюмом. Завязалось сражение. Пожирателей было много, ученики и учителя сражались на равных, стены рушились, старинные барельефы рассыпались каменной пылью, разноцветные вспышки заклинаний озаряли коридоры, как салюты – праздник.

- Фред! – раздался крик в общем шуме битвы. Это был Джордж, он, уклоняясь от режущего проклятия Кэрроу, пытался добраться до брата, который сражался на другом конце коридора с Макнейром. В этот момент мимо его уха пронёсся розовый луч, и пожиратель упал замертво, парень обернулся, в нескольких шагах от него стоял профессор Флитвик. – Спасибо, профессор, – выдохнул парень.

- Не за что, юноша, – ответил профессор и ринулся в бой.

Школу сотрясали удары, купол светился от града заклинаний. Джордж, уклоняясь от заклинаний, наконец-то смог добраться до брата.

- Фред, пора! – прокричал парень.

- Хорошо, пошли, – юноши медленно, отбиваясь от пожирателей, покинули коридор.

- Ух, вот это там жарко, – тяжело дыша, сказал Джордж.

- Согласен, ты цел? – ответил Фред.

- Да, в общем. Ну, что, устроим сладкую жизнь? – парни добрались до коридора, где висело множество гобеленов, и, отодвинув один из них, они обнажили барельеф герба школы.

- Давай, – улыбнулся Фред. Оба парня приложили одну ладонь к гербу школы, а вторую переплели в замок с ладонью друг друга. Юноши закрыли глаза, где-то там гремел огонь сражений, а они, отстранившись от всего, тихо произносили древнее заклинание; их ладони светились мягким желтым светом, когда они умолкли, свет моргнул и окрасился в зелёный, тогда один из братьев сказал: «Снятие ограничения до третьего уровня, активация ловушек», – после чего свечение вспыхнуло и исчезло.

- Теперь можно возвращаться, – сказал Фред.

- Да, иначе пропустим всё самое интересное, – улыбнулся Джордж, и они кинулись в сторону лестниц, где пылало сражение.

Уже за несколько коридоров были слышны крики пожирателей, угодивших в ловушки близнецов. Один из них обзавелся прекрасными желтыми перьями, которые никак не хотели исчезать, другой – парой щупалец вместо рук, третий просто лежал и тихо стонал в углу, покрытый нарывами и весь синий. Но эти шутливые ловушки не могли сдержать ярость пожирателей и их количество. Защитный купол пал, школу сотрясали магические удары. Астрономическая башня была разрушена и горела, полностью была уничтожена колоннада во внутреннем дворе и сильно повреждена Гриффиндорская башня. Тогда оставшиеся защитники услышали голос Волан-де-Морта:

- «Альбус Дамблдор, твоё время вышло, ты и твои защитники не смогут долго противостоять мне. Защита замка пала, вы кучка стариков и детей, что вы сможете против меня? Вашего хваленого Избранного с вами нет, как я слышал, он послал вас очень далеко. Поэтому сдавайтесь, я обещаю пощадить учеников и даже тех, что сопротивлялись моим людям. Я даю вам час на размышление и на то, чтобы вы смогли попрощаться с погибшими. По истечению этого срока вы либо сдаётесь, либо умрёте». Как только прозвучали эти слова, пожиратели, что были в замке, апаррировали. Наступило затишье.

Пока наверху защитники замка сражались с пожирателями, глубоко в подземелье сидели напуганные дети, которые слышали только то, как содрогаются стены замка, как где-то наверху рушится их школа, что для многих была домом.

- Нас всех убьют? – раздался тихий, отчаянный голос первокурсницы с Когтеврана.

- Нет, Милли, нет, – пыталась утешить её подруга.

- Но Тёмный Лорд не знает пощады, ему всё равно, кто перед ним – взрослый или ребёнок, – хныкала девочка.

- Не бойся, Тёмный Лорд не дойдет до сюда. Директор сказал, что всё будет хорошо.

Перейти на страницу:

Похожие книги

Образы Италии
Образы Италии

Павел Павлович Муратов (1881 – 1950) – писатель, историк, хранитель отдела изящных искусств и классических древностей Румянцевского музея, тонкий знаток европейской культуры. Над книгой «Образы Италии» писатель работал много лет, вплоть до 1924 года, когда в Берлине была опубликована окончательная редакция. С тех пор все новые поколения читателей открывают для себя муратовскую Италию: "не театр трагический или сентиментальный, не книга воспоминаний, не источник экзотических ощущений, но родной дом нашей души". Изобразительный ряд в настоящем издании составляют произведения петербургского художника Нади Кузнецовой, работающей на стыке двух техник – фотографии и графики. В нее работах замечательно переданы тот особый свет, «итальянская пыль», которой по сей день напоен воздух страны, которая была для Павла Муратова духовной родиной.

Павел Павлович Муратов

Биографии и Мемуары / Искусство и Дизайн / История / Историческая проза / Прочее
Кино и история. 100 самых обсуждаемых исторических фильмов
Кино и история. 100 самых обсуждаемых исторических фильмов

Новая книга знаменитого историка кинематографа и кинокритика, кандидата искусствоведения, сотрудника издательского дома «Коммерсантъ», посвящена столь популярному у зрителей жанру как «историческое кино». Историки могут сколько угодно твердить, что история – не мелодрама, не нуар и не компьютерная забава, но режиссеров и сценаристов все равно так и тянет преподнести с киноэкрана горести Марии Стюарт или Екатерины Великой как мелодраму, покушение графа фон Штауффенберга на Гитлера или убийство Кирова – как нуар, события Смутного времени в России или объединения Италии – как роман «плаща и шпаги», а Курскую битву – как игру «в танчики». Эта книга – обстоятельный и высокопрофессиональный разбор 100 самых ярких, интересных и спорных исторических картин мирового кинематографа: от «Джонни Д.», «Операция «Валькирия» и «Операция «Арго» до «Утомленные солнцем-2: Цитадель», «Матильда» и «28 панфиловцев».

Михаил Сергеевич Трофименков

Кино / Прочее / Культура и искусство
После банкета
После банкета

Немолодая, роскошная, независимая и непосредственная Кадзу, хозяйка ресторана, куда ходят политики-консерваторы, влюбляется в стареющего бывшего дипломата Ногути, утонченного сторонника реформ, и становится его женой. Что может пойти не так? Если бывший дипломат возвращается в политику, вняв призывам не самой популярной партии, – примерно все. Неразборчивость в средствах против моральной чистоты, верность мужу против верности принципам – когда политическое оборачивается личным, семья превращается в поле битвы, жертвой рискует стать любовь, а угроза потери независимости может оказаться страшнее грядущего одиночества.Юкио Мисима (1925–1970) – звезда литературы XX века, самый читаемый в мире японский автор, обладатель блистательного таланта, прославившийся как своими работами широчайшего диапазона и разнообразия жанров (романы, пьесы, рассказы, эссе), так и ошеломительной биографией (одержимость бодибилдингом, крайне правые политические взгляды, харакири после неудачной попытки монархического переворота). В «После банкета» (1960) Мисима хотел показать, как развивается, преображается, искажается и подрывается любовь под действием политики, и в японских политических и светских кругах публикация вызвала большой скандал. Бывший министр иностранных дел Хатиро Арита, узнавший в Ногути себя, подал на Мисиму в суд за нарушение права на частную жизнь, и этот процесс – первое в Японии дело о писательской свободе слова – Мисима проиграл, что, по мнению некоторых критиков, убило на корню злободневную японскую сатиру как жанр.Впервые на русском!

Юкио Мисима

Проза / Прочее / Зарубежная классика