Читаем Все имеет свою цену, или принц для Гарри (СИ) полностью

- Да, теперь ясно, – хоть ответ Элиана и был полный, но он оставил больше вопросов, чем дал ответов.

- Вижу, что это не последний вопрос, но на остальные я отвечу позже. А теперь расскажи мне про семью твоего избранника, я должен понять, кто они, и в какой среде рос этот юноша.

- Да, конечно, я расскажу все, что знаю, – Гарри взволновался, ведь раз Элиан спрашивает про Малфоев, то действительно собирается помогать. – Итак, Малфои – это древний и чистокровный род волшебников, они кичатся своей чистокровностью, семья состоит из трёх человек, по крайней мере, известных мне: лорда Люциуса Малфоя, леди Нарциссы Малфой, в девичестве Блек, и их сына Драко. Люциус занимает какой-то важный пост в Министерстве и имеет огромную власть, также он правая рука Тёмного Лорда, он был с ним с самого начала и вернулся к нему после его возрождения. Его лучший друг – профессор Северус Снейп, он также является крёстным отцом Драко, про Нарциссу я ничего не знаю. Ну, в общем, всё. Да, вот ещё что, Малфои практикуют тёмную магию и кровомагию.

- Да, не густо, но хоть что-то. Скажи, в каких отношениях ты с членами семьи юноши? – Элиан вышагивал по дивану туда-сюда, мерно и не спеша, обдумывая услышанное.

- Вообще-то, в очень нехороших, если не сказать что в откровенно плохих. Во-первых, я главный враг Тёмного Лорда, а следовательно и их. Во-вторых, я насильно на втором курсе освободил личного домашнего эльфа Лорда Малфоя, и он был этим крайне недоволен. С леди я не встречался, но не думаю, что она испытывает ко мне нежные чувства.

- Да ты, как я посмотрю, сделал все, чтобы не иметь с этой фамилией никаких хороших отношений. И что-то мне подсказывает, что крёстный Драко тебя тоже не любит, – дрозд взлетел с дивана и сел рядом с Гарри.

- Да, профессор меня недолюбливает, но только потому, что я Поттер, ну и, наверное, потому что я плохо знаю зельеваренье, но за первое все же сильнее, наверное, – скривился мальчик.

- Ясно, работы предстоит много, а все более или менее пристойные пути для решения твоей проблемы ты сам же и обрубил, – резюмировал Элиан.

- И что теперь делать? – сердце юноши забилось очень быстро, и его кинуло в жар только от мысли, что сделать ничего нельзя.

- Не паникуй раньше времени, я же не сказал, что выхода нет, я сказал, что все пристойные пути ты испоганил, пойдем непристойными и неблагородными. Кстати, ты же чистокровный?

- Я?! Нет. Хотя, я точно не знаю, отец чистокровный, а мама была маглорожденной, но со своей сестрой они совершенно не похожи, – Гарри не понимал, зачем Элиан интересуется чистотой его крови.

- Ты не можешь быть полукровкой, только не с такой силой. Надо проверить твою родословную в Гринготтсе.

- Зачем это мне? Разве это важно? – не выдержал Гарри.

- Важно! Если ты хочешь получить своего Драко, – птица смерила юношу неодобрительным взглядом.

- Ты что-то придумал? Расскажи мне, – глаза Гарри заблестели.

- Придумал, разумеется, на то я и Элиан, повелитель пяти стихий. Фамилия твоего юноши чистокровна, а такие, как они, чтут традиции и за полукровку своего единственного сына не отдадут. А если согласятся это сделать, то только в двух случаях. Первый – это если они сильно обеднеют, а как я понял, сейчас род далеко не беден, а полукровка вернет им богатство и власть. Второй – если это будет решение их сына, с отказом от фамилии и магическим изгнанием из рода. Поверь, второе хуже, чем, если бы они обратили его в сквиба. Если же ты чистокровный, в чем я не сомневаюсь, то тут уже вариантов побольше, но ты враг их Господина, Тёмного Лорда. Я думаю, что служить ему род Малфоев уже не желает, но уйти не может, а так как ты мальчик из пророчества, то если ты освободишь их от этого бремени, то они могут дать согласие на ваш брак.

- Так, стоп-стоп-стоп, откуда ты знаешь что я мальчик из пророчества, и что Малфои не хотят служить Волан-де-Морту? – изумлялся Гарри.

- Как тебе сказать, пока ты ночью дрых, как сурок, я наводил справки и восстанавливал старые связи, я не был на земле уже лет триста или больше, так что пришлось поработать. Такой ответ тебя устроит?

- Да. Твоя идея конечно неплохая, только есть одна маленькая загвоздочка. Как я уничтожу Волан-де-Морта?! И тем более, Люциус мне не поверит, если вообще слушать будет, – Гарри почти кричал, вскочив с дивана и носясь по гостиной.

- Не ори! И успокойся! – Элиан взлетел к потолку и уселся на люстру. – Естественно, с твоим внешним видом и положением, как сейчас, с тобой приличные люди говорить не станут, но я это исправлю. Что касаемо Тёмного Лорда, то и до него очередь дойдет, не беспокойся, – Гарри взял себя в руки и попытался успокоиться. – А теперь скажи, каких мальчиков предпочитает твой Драко, – этот вопрос выбил почву из под ног юноши.

- Мальчиков... Если честно, то я даже не уверен нравятся ли ему вообще мальчики, – тихим голосом ответил Гарри.

- Что?! Ты так страдал по этому мальчишке и не удосужился поинтересоваться его предпочтениями? – гневный голос Элиана, отражался вспышками боли в голове юноши. Гарри пригнулся и закрыл голову руками.

- Я, ну, я пытался...

Перейти на страницу:

Похожие книги

Образы Италии
Образы Италии

Павел Павлович Муратов (1881 – 1950) – писатель, историк, хранитель отдела изящных искусств и классических древностей Румянцевского музея, тонкий знаток европейской культуры. Над книгой «Образы Италии» писатель работал много лет, вплоть до 1924 года, когда в Берлине была опубликована окончательная редакция. С тех пор все новые поколения читателей открывают для себя муратовскую Италию: "не театр трагический или сентиментальный, не книга воспоминаний, не источник экзотических ощущений, но родной дом нашей души". Изобразительный ряд в настоящем издании составляют произведения петербургского художника Нади Кузнецовой, работающей на стыке двух техник – фотографии и графики. В нее работах замечательно переданы тот особый свет, «итальянская пыль», которой по сей день напоен воздух страны, которая была для Павла Муратова духовной родиной.

Павел Павлович Муратов

Биографии и Мемуары / Искусство и Дизайн / История / Историческая проза / Прочее
Кино и история. 100 самых обсуждаемых исторических фильмов
Кино и история. 100 самых обсуждаемых исторических фильмов

Новая книга знаменитого историка кинематографа и кинокритика, кандидата искусствоведения, сотрудника издательского дома «Коммерсантъ», посвящена столь популярному у зрителей жанру как «историческое кино». Историки могут сколько угодно твердить, что история – не мелодрама, не нуар и не компьютерная забава, но режиссеров и сценаристов все равно так и тянет преподнести с киноэкрана горести Марии Стюарт или Екатерины Великой как мелодраму, покушение графа фон Штауффенберга на Гитлера или убийство Кирова – как нуар, события Смутного времени в России или объединения Италии – как роман «плаща и шпаги», а Курскую битву – как игру «в танчики». Эта книга – обстоятельный и высокопрофессиональный разбор 100 самых ярких, интересных и спорных исторических картин мирового кинематографа: от «Джонни Д.», «Операция «Валькирия» и «Операция «Арго» до «Утомленные солнцем-2: Цитадель», «Матильда» и «28 панфиловцев».

Михаил Сергеевич Трофименков

Кино / Прочее / Культура и искусство
После банкета
После банкета

Немолодая, роскошная, независимая и непосредственная Кадзу, хозяйка ресторана, куда ходят политики-консерваторы, влюбляется в стареющего бывшего дипломата Ногути, утонченного сторонника реформ, и становится его женой. Что может пойти не так? Если бывший дипломат возвращается в политику, вняв призывам не самой популярной партии, – примерно все. Неразборчивость в средствах против моральной чистоты, верность мужу против верности принципам – когда политическое оборачивается личным, семья превращается в поле битвы, жертвой рискует стать любовь, а угроза потери независимости может оказаться страшнее грядущего одиночества.Юкио Мисима (1925–1970) – звезда литературы XX века, самый читаемый в мире японский автор, обладатель блистательного таланта, прославившийся как своими работами широчайшего диапазона и разнообразия жанров (романы, пьесы, рассказы, эссе), так и ошеломительной биографией (одержимость бодибилдингом, крайне правые политические взгляды, харакири после неудачной попытки монархического переворота). В «После банкета» (1960) Мисима хотел показать, как развивается, преображается, искажается и подрывается любовь под действием политики, и в японских политических и светских кругах публикация вызвала большой скандал. Бывший министр иностранных дел Хатиро Арита, узнавший в Ногути себя, подал на Мисиму в суд за нарушение права на частную жизнь, и этот процесс – первое в Японии дело о писательской свободе слова – Мисима проиграл, что, по мнению некоторых критиков, убило на корню злободневную японскую сатиру как жанр.Впервые на русском!

Юкио Мисима

Проза / Прочее / Зарубежная классика