Читаем Все имеет свою цену, или принц для Гарри (СИ) полностью

- Мистер Поттер, прошу, подойдите к столу,- он вынул из шкатулки простой лист пергамента и маленький серебряный кинжал. – Вот этим кинжалом, мистер Поттер, порежьте свою левую руку и капнете кровь на верхнюю часть пергамента, потом на нем отразиться вся ваша родословная и мы сможем проследить род вашей матери.

- Хорошо, а как вы определите чистоту?

- По цвету линий. Синие линии – чистая кровь, зелёные – полукровки, а жёлтые – маглы. И над каждой линией указана фамилия рода. Все просто.

Гарри, бросив последний взгляд на Элиана, рассёк руку, и алая кровь полилась на пергамент.

- Достаточно, – Фенрриг убрал руку юноши от пергамента, попутно исцелив её. – Это может занять некоторое время, так что пока, прошу, ознакомьтесь с книгами учета.

Изучение книг заняло не менее часа, отчеты о поступлениях средств, перечни имущества, вензеля и расписки. Уже через полчаса от этих цифр у Гарри закружилась голова, но Элиан настаивал на том, чтобы юноша просмотрел все. В конце концов, увиденное удовлетворило фамильяра, и он сказал, что все могло бы быть и хуже. Так же отдельно пришлось просматривать учетные книги Блеков, так как Сириус оставил парню наследство. Через полтора часа пергамент на столе гоблина перестал светиться, тут же будто бы из-под земли появился Фенрриг и уставился в пергамент. Сердце юноши забилось чаще, решалась его судьба. Гоблин сначала хмурился, а потом начал охать.

- Что там такое? – не выдержал Гарри.

- О, мистер Поттер, да конечно. Это просто невероятно, ваша матушка и правда чистокровная, она из древнейшего рода Ормонд. Этот род считался утраченным. Вы его единственный наследник.

- Пусть позовет поверенного рода или принесёт учетные книги, – запричитал Элиан.

- Скажите, а поверенный родом остался, или учетные книги? – Гарри чувствовал себя странно, он только что узнал, что является не только чистокровным волшебником, но и представителем древнейшего рода.

- Да, поверенный этой фамилии ещё жив, я позову его и скажу, чтобы он взял учетные книги.

Гоблин, что пришел, был очень старым, но таким счастливым. Он говорил, что уже не надеялся увидеть потомка великого рода Ормонд. Разбор всех книг занял еще два часа, и это только поверхностный осмотр!

- Гарри, ты должен принять кольцо и титул лорда Ормонд. Послушай, потом будешь возмущаться! – начал мысленно Элиан, когда Гарри хотел возмутиться очередной раз. – Это очень древний род, старше рода Поттеров. Он даст тебе очень много преимуществ, не только для покорения Драко, но и для битвы. Помимо всего у тебя появится дом, родовое поместье. Ведь твой папаша отдал особняк Поттеров на благотворительность, а дом в Годриковой лощине разрушен. И ещё, ты не перестанешь быть Поттером, если тебе так важна фамилия, просто она станет второй.

- Элиан, я не могу. Зачем это нужно? – Гарри растерялся. Изменить фамилию, это как предать семью. Но то, что это поможет победить Тёмного Лорда, не говоря уже, что он обретёт столь желанный дом, явно говорили о правильности этого решения.

- Объяснять слишком долго, я потом тебе всё разжую. А сейчас скажи о титуле и кольце, ты ничего не потеряешь, доверься мне, – юноша долго колебался, но все же решил поверить своему фамильяру.

- Скажите, а могу ли я получить титул лорда и кольцо рода? – Гарри смотрел на старого гоблина, который после его слов словно засветился от счастья.

- Конечно! Господин, я сейчас все приготовлю, – гоблин собирался уже скрыться за дверью, но его остановил голос юноши.

- А скажите, что будет с моей нынешней фамилией, и состоянием?

- Мистер Поттер, не переживайте, у Вас будет двойная фамилия, а после Вашего совершеннолетия Вы получите второй титул лорда, и все. Все права на имущество и счета остаются за вами, – и гоблин исчез за дверью.

- Элиан – это нормально? – спросил Гарри, немного ошарашено.

- Вполне. Мы, наверное, потом зайдем в магазин, закажем тебе новый гардероб, и вернёмся в Хогвартс. Ты и так опаздываешь на ужин, так что тебе придется придумать хорошую отговорку.

- Ладно, что-что, а придумать хорошую историю я смогу, – усмехнулся парень.

Когда вернулся поверенный рода Ормонд в сопровождении Фенррига, Гарри вручили родовое кольцо, он подписал несколько документов и официально стал Гарольдом Джеймсом Поттером лордом Ормонд. Гоблины вручили новоиспеченному лорду чековую книжку и свод правил и услуг банка.

Уставший, но счастливый юноша вышел на заснеженную Косую аллею, и побрел в сторону магазина Мадам Малкин, его верный спутник летел рядом. Заказав полный гардероб новой одежды, юный лорд вернулся в школу тем же путем, каким и покинул её. Но там его ожидал один неприятный сюрприз.

====== Глава 4 ======

Ветер успокоился, расшвыряв по спальне старые работы студентов, оставив нашего юного лорда стоять посреди этого бардака.

- Великий Мерлин, как же я устал! Эти книги почти доконали меня! А мы только пролистали их, – Гарри снял тёплую мантию и прямо в одежде рухнул на кровать.

- Зато мы теперь хоть примерно знаем, чем ты владеешь. И то, что ты представитель двух древнейших чистых династий, сыграет нам на руку, – Элиан устроился на стуле.

Перейти на страницу:

Похожие книги

Образы Италии
Образы Италии

Павел Павлович Муратов (1881 – 1950) – писатель, историк, хранитель отдела изящных искусств и классических древностей Румянцевского музея, тонкий знаток европейской культуры. Над книгой «Образы Италии» писатель работал много лет, вплоть до 1924 года, когда в Берлине была опубликована окончательная редакция. С тех пор все новые поколения читателей открывают для себя муратовскую Италию: "не театр трагический или сентиментальный, не книга воспоминаний, не источник экзотических ощущений, но родной дом нашей души". Изобразительный ряд в настоящем издании составляют произведения петербургского художника Нади Кузнецовой, работающей на стыке двух техник – фотографии и графики. В нее работах замечательно переданы тот особый свет, «итальянская пыль», которой по сей день напоен воздух страны, которая была для Павла Муратова духовной родиной.

Павел Павлович Муратов

Биографии и Мемуары / Искусство и Дизайн / История / Историческая проза / Прочее
Кино и история. 100 самых обсуждаемых исторических фильмов
Кино и история. 100 самых обсуждаемых исторических фильмов

Новая книга знаменитого историка кинематографа и кинокритика, кандидата искусствоведения, сотрудника издательского дома «Коммерсантъ», посвящена столь популярному у зрителей жанру как «историческое кино». Историки могут сколько угодно твердить, что история – не мелодрама, не нуар и не компьютерная забава, но режиссеров и сценаристов все равно так и тянет преподнести с киноэкрана горести Марии Стюарт или Екатерины Великой как мелодраму, покушение графа фон Штауффенберга на Гитлера или убийство Кирова – как нуар, события Смутного времени в России или объединения Италии – как роман «плаща и шпаги», а Курскую битву – как игру «в танчики». Эта книга – обстоятельный и высокопрофессиональный разбор 100 самых ярких, интересных и спорных исторических картин мирового кинематографа: от «Джонни Д.», «Операция «Валькирия» и «Операция «Арго» до «Утомленные солнцем-2: Цитадель», «Матильда» и «28 панфиловцев».

Михаил Сергеевич Трофименков

Кино / Прочее / Культура и искусство
После банкета
После банкета

Немолодая, роскошная, независимая и непосредственная Кадзу, хозяйка ресторана, куда ходят политики-консерваторы, влюбляется в стареющего бывшего дипломата Ногути, утонченного сторонника реформ, и становится его женой. Что может пойти не так? Если бывший дипломат возвращается в политику, вняв призывам не самой популярной партии, – примерно все. Неразборчивость в средствах против моральной чистоты, верность мужу против верности принципам – когда политическое оборачивается личным, семья превращается в поле битвы, жертвой рискует стать любовь, а угроза потери независимости может оказаться страшнее грядущего одиночества.Юкио Мисима (1925–1970) – звезда литературы XX века, самый читаемый в мире японский автор, обладатель блистательного таланта, прославившийся как своими работами широчайшего диапазона и разнообразия жанров (романы, пьесы, рассказы, эссе), так и ошеломительной биографией (одержимость бодибилдингом, крайне правые политические взгляды, харакири после неудачной попытки монархического переворота). В «После банкета» (1960) Мисима хотел показать, как развивается, преображается, искажается и подрывается любовь под действием политики, и в японских политических и светских кругах публикация вызвала большой скандал. Бывший министр иностранных дел Хатиро Арита, узнавший в Ногути себя, подал на Мисиму в суд за нарушение права на частную жизнь, и этот процесс – первое в Японии дело о писательской свободе слова – Мисима проиграл, что, по мнению некоторых критиков, убило на корню злободневную японскую сатиру как жанр.Впервые на русском!

Юкио Мисима

Проза / Прочее / Зарубежная классика