Читаем Все имеет свою цену, или принц для Гарри (СИ) полностью

- Что случилось? Это Вы у меня спрашиваете?! Лучше скажите, где Вы пропадали, что никто в замке не мог Вас найти. Минерва на пару с Директором поставили всех на уши, а Вы спрашиваете что случилось? Думаю, Директор будет рад Вас видеть, мистер Поттер, – каждое слово Снейп говорил так, будто выплёвывал, а яда в его голосе хватило бы отравить Василиска. Он тащил Гарри по лестницам и коридорам до горгульи, что охраняла вход в кабинет Директора. Прошипев очередной глупый пароль, Снейп толкнул юношу на винтовую лестницу, и уже через пару минут Гарри стоял напротив обеспокоенного Директора, не понимая, что же произошло.

- Где вы нашли его, Северус? – голос Дамблдора был спокоен, будто бы он все время знал, где был юноша.

- В подземельях, недалеко от кухни, – мрачно ответил Снейп.

- Простите, сэр, – подал голос Гарри. – Не могли бы Вы объяснить мне, что случилось? А то я ничего не понимаю, – парень переводил взгляд с Директора на профессора, пытаясь понять, из-за чего они все его искали, и как соврать что-нибудь правдоподобное.

- О, просто мы потеряли тебя, мой мальчик. Присаживайся. Чаю? – Директор по-доброму улыбнулся. – Спасибо, Северус, что нашел мальчика, можешь идти.

- Директор, – Снейп слегка склонил голову и вышел из кабинета.

- Нет, спасибо. Директор, что значит, вы потеряли меня? Я все время был на территории школы, – шестерёнки в голове нашего героя крутились с бешенной скоростью, вырабатывая стратегию поведения. И выбрал Гарри стратегию – косим под дурачка. Преданно хлопаем глазками, искренне возмущаемся и заверяем в своей верности.

- Понимаешь ли, Гарри, когда после ужина профессор Макгонагалл пошла узнать как продвигается твоя учеба, она не нашла тебя в башне. И решила поискать тебя в замке. Но увы, это ей не удалось. Она обеспокоилась тем, что не смогла тебя найти, и пришла ко мне за помощью. Поэтому я попросил всех профессоров поискать тебя. Ты же понимаешь, мой мальчик, сейчас суровые времена, и мы опасались, что тебя могут похитить пожиратели смерти.

- Теперь мне всё понятно, Директор, – в голове Гарри сложился план действий, он даже успел подобрать парочку особо невинных фраз.

- Где же ты был, Гарри? – Директору было любопытно, где же пропадал его ученик.

- Я сначала занимался у себя в спальне, сэр, и так увлёкся, что пропустил ужин. Потом я решил отправить письма и ушел в совятню. Наверное, мы с профессор Макгонагалл разминулись в коридорах, когда я уходил. Отправив письма, я решил немного погулять у озера. Погода была очень хорошей, хоть и начинало темнеть, но я все же решился к нему пойти. Наверное, из-за моей тёмной зимней мантии из замка меня было плохо видно. Гуляя, я сильно замерз и проголодался, тогда я вернулся в башню и, сняв мантию, пошёл на кухню. Я знаю, сэр, что ученикам не положено знать, где кухня, и ходить туда, но я был очень голоден. – На последней фразе наш герой состроил самый что ни на есть раскаявшейся вид и очень печальные глазки.

Скорее всего, это и подкупило Директора, рассказ Гарри был очень логичен – это и заставило старого волшебника поверить ему. Но Дамблдор не был бы собой, если бы не попытался и тут контролировать мальчика.

- Вот как, ну хорошо. Я рад, Гарри, что с тобой ничего не случилось. Однако, ситуация в магическом мире неспокойная, так что я прошу тебя, Гарри, если ты собираешься куда-то пойти, то сообщи об этом одному из профессоров. И хотя бы раз в день заходи к профессор Макгонагалл, чтобы она не волновалась за тебя. Хорошо? Ты же понимаешь, как это важно?

- Плохо... Как же все плохо, – думал Гарри.

Директор явно пытался лишить его последних капель свободы, но спорить с ним себе дороже. – «Надеюсь, Элиан сможет что-нибудь придумать».

- Понимаю. Хорошо, я буду выполнять то, о чем вы просите, сэр.

- Вот и замечательно, – Дамблдор по-детски всплеснул руками.- Можешь идти, Гарри.

Поднимаясь в башню, Гарри думал только об одном – почему директор не предложил ему лимонных долек?

В спальне на спинке стула Элиан ждал своего хозяина, он уже придумал как минимум два выхода из сложившейся ситуации. Первый, и самый простой, если Гарри уговорит Директора отпустить его домой или к друзьям, а там можно будет просто уехать в поместье, изменив память тем несчастным, к которым по идее Гарри должен ехать. Второй, посложнее, но тоже довольно неплохой – это создать двойника, который будет дня три-четыре в школе вместо Гарри. Уже почти никто не помнит этой магии, она считается высшей, ведь создаётся точная копия, которая даже может колдовать. Но для изготовления клона нужны редкие растения, но результат того стоит.

Дверь тихо скрипнула, пропуская в спальню юношу, вид у него был, мягко говоря, неважный. Помятая рубашка выбилась из брюк, волосы взъерошены, а сам он тихий и задумчивый.

- Что уже успело случиться? Ты снова выглядишь как пугало, – Элиан оглядел парня и нахохлился.

- Одно слово – Директор, нет лучше два – Снейп, а потом Директор, – Гарри опустился на кровать и обхватил голову руками.

- А поподробнее, я, конечно, читаю твои мысли, но применять Легилименцию я не хочу.

Перейти на страницу:

Похожие книги

Образы Италии
Образы Италии

Павел Павлович Муратов (1881 – 1950) – писатель, историк, хранитель отдела изящных искусств и классических древностей Румянцевского музея, тонкий знаток европейской культуры. Над книгой «Образы Италии» писатель работал много лет, вплоть до 1924 года, когда в Берлине была опубликована окончательная редакция. С тех пор все новые поколения читателей открывают для себя муратовскую Италию: "не театр трагический или сентиментальный, не книга воспоминаний, не источник экзотических ощущений, но родной дом нашей души". Изобразительный ряд в настоящем издании составляют произведения петербургского художника Нади Кузнецовой, работающей на стыке двух техник – фотографии и графики. В нее работах замечательно переданы тот особый свет, «итальянская пыль», которой по сей день напоен воздух страны, которая была для Павла Муратова духовной родиной.

Павел Павлович Муратов

Биографии и Мемуары / Искусство и Дизайн / История / Историческая проза / Прочее
Кино и история. 100 самых обсуждаемых исторических фильмов
Кино и история. 100 самых обсуждаемых исторических фильмов

Новая книга знаменитого историка кинематографа и кинокритика, кандидата искусствоведения, сотрудника издательского дома «Коммерсантъ», посвящена столь популярному у зрителей жанру как «историческое кино». Историки могут сколько угодно твердить, что история – не мелодрама, не нуар и не компьютерная забава, но режиссеров и сценаристов все равно так и тянет преподнести с киноэкрана горести Марии Стюарт или Екатерины Великой как мелодраму, покушение графа фон Штауффенберга на Гитлера или убийство Кирова – как нуар, события Смутного времени в России или объединения Италии – как роман «плаща и шпаги», а Курскую битву – как игру «в танчики». Эта книга – обстоятельный и высокопрофессиональный разбор 100 самых ярких, интересных и спорных исторических картин мирового кинематографа: от «Джонни Д.», «Операция «Валькирия» и «Операция «Арго» до «Утомленные солнцем-2: Цитадель», «Матильда» и «28 панфиловцев».

Михаил Сергеевич Трофименков

Кино / Прочее / Культура и искусство
После банкета
После банкета

Немолодая, роскошная, независимая и непосредственная Кадзу, хозяйка ресторана, куда ходят политики-консерваторы, влюбляется в стареющего бывшего дипломата Ногути, утонченного сторонника реформ, и становится его женой. Что может пойти не так? Если бывший дипломат возвращается в политику, вняв призывам не самой популярной партии, – примерно все. Неразборчивость в средствах против моральной чистоты, верность мужу против верности принципам – когда политическое оборачивается личным, семья превращается в поле битвы, жертвой рискует стать любовь, а угроза потери независимости может оказаться страшнее грядущего одиночества.Юкио Мисима (1925–1970) – звезда литературы XX века, самый читаемый в мире японский автор, обладатель блистательного таланта, прославившийся как своими работами широчайшего диапазона и разнообразия жанров (романы, пьесы, рассказы, эссе), так и ошеломительной биографией (одержимость бодибилдингом, крайне правые политические взгляды, харакири после неудачной попытки монархического переворота). В «После банкета» (1960) Мисима хотел показать, как развивается, преображается, искажается и подрывается любовь под действием политики, и в японских политических и светских кругах публикация вызвала большой скандал. Бывший министр иностранных дел Хатиро Арита, узнавший в Ногути себя, подал на Мисиму в суд за нарушение права на частную жизнь, и этот процесс – первое в Японии дело о писательской свободе слова – Мисима проиграл, что, по мнению некоторых критиков, убило на корню злободневную японскую сатиру как жанр.Впервые на русском!

Юкио Мисима

Проза / Прочее / Зарубежная классика