Вторая рука

– Я в отеле жил. Там дают одноразовые станки, если тебе интересно. Это что тут за бардак?

– Полирольные письма.

– Что?

– Ну, знаешь, письма про полироль. Из-за которых у твоей жены неприятности.

– А-а-а…

Я тупо смотрел на эти письма.

– Слышь, – сказал Чико, – горячие бутерброды будешь? Жрать хочу – умираю.

– Да, спасибо большое.

Это ненастоящее. Все ненастоящее.

Чико ушел на кухню и принялся греметь посудой. Я достал из руки сдохший аккумулятор, вставил заряженный. Пальцы разжались и сжались, совсем как раньше. Оказывается, мне этого не хватало куда сильнее, чем я мог предположить.

Чико принес бутерброды. Он стал есть свой, я посмотрел на свой. «Наверно, надо поесть», – подумал я, но сил у меня не было.

Я услышал, как в замке провернулся ключ, потом из прихожей донесся голос моего тестя:

– В «Кэвендиш» он не пришел, но, по крайней мере, передал сообщение.

Он вошел в комнату. Я сидел спиной к двери и увидел, как Чико кивнул в мою сторону.

– Он вернулся, – сообщил Чико. – Собственной персоной.

– Привет, Чарлз, – сказал я.

Он смерил меня взглядом. Очень сдержанно, очень культурно.

– Знаешь, мы беспокоились.

Это был упрек.

– Мне очень жаль.

– Где же ты был? – спросил он.

Я понял, что не могу ему этого сказать. Потому что, если сказать где, придется сказать почему, а говорить об этом я был просто не в состоянии. Поэтому я промолчал.

– У Сида был приступ аллергии на лондонские стены! – жизнерадостно ухмыльнулся Чико. Он взглянул на часы. – Так, адмирал, раз уж вы здесь, пожалуй, поеду-ка я к себе в школу, поучу тамошних спиногрызов кидать бабушку через плечо. Кстати, Сид, пока я не уехал: на автоответчике – сообщения, штук пятьдесят. Два новых расследования, связанные со страховкой, и работа охранника. Лукас Уэйнрайт тебя ищет, четыре раза названивал. Розмари Каспар звонила, орала в трубку так, что я чуть не оглох. Короче, там все записано. Ну, пока. Я сюда еще вернусь.

Я чуть было не попросил его не уходить, но он уже убежал.

– Ты исхудал, – заметил Чарлз.

Еще бы. Я снова посмотрел на горячий бутерброд и подумал, что раз уж я вернулся, значит, наверное, придется и есть тоже…

– Хотите бутерброд? – спросил я.

Он бросил взгляд на стынущий квадратик:

– Нет, спасибо.

Мне тоже не хотелось. Я отодвинул тарелку и остался сидеть, глядя в пространство.

– Что с тобой? – спросил он.

– Ничего.

– На той неделе в «Кэвендише» ты был как пружина, – сказал Чарлз. – В тебе бурлила жизнь. Глаза сверкали. А теперь? Посмотри на себя!

– Не надо, – попросил я. – Не надо на меня смотреть. Так что у вас там с письмами?

– Сид!

– Адмирал, – я занервничал и встал, стараясь уйти от его пристального взгляда, – оставьте меня в покое.

Он помолчал, поразмыслил.

– Ты вроде бы приторговывал на бирже. Ты разорился, да?

Я так удивился, что мне сделалось почти смешно.

– Нет, – ответил я.

Он сказал:

– Я уже видел тебя таким, неживым, когда ты лишился карьеры и потерял мою дочь. Что же ты потерял на этот раз, если не деньги? Что может быть так же плохо… или даже хуже?

Я знал ответ. Я узнал его в Париже, в стыде и мучениях. «Мужество!» – мысленно выкрикнул я всей душой, так громко, что испугался, как бы Чарлз не услышал моих мыслей.

Но он, кажется, ничего не услышал. Он по-прежнему ждал ответа.

Я сглотнул.

– Шесть дней, – ответил я ровным тоном. – Я потерял шесть дней. Давайте все же вернемся к Николасу Эйшу.

Чарлз покачал головой неодобрительно и разочарованно, но принялся рассказывать о том, чем он занимался:

– Вот эта толстая стопка – от людей с фамилиями на «М». Я их разложил в строгом алфавитном порядке и напечатал список. Мне показалось, что одной буквы может оказаться достаточно… ты меня слушаешь?

– Да.

– Я сходил с этим списком в «Кристис» и «Сотбис» и уговорил их оказать содействие. Но их список рассылки каталогов на букву «М» не совпадает с этим. И я обнаружил, что с этим сопоставлением могут возникнуть проблемы, потому что в наше время адреса на конвертах часто надписываются с помощью компьютера.

– Вы серьезно потрудились, – заметил я.

– Мы с Чико работали тут посменно, отвечали на звонки и пытались выяснить, куда же ты делся. Твоя машина стояла на месте, в гараже, и Чико говорил, что ты бы никогда по своей воле никуда не уехал без зарядного устройства для руки.

– Ну вот… уехал.

– Сид…

– Не надо, – сказал я. – Теперь нам нужно раздобыть списки подписчиков журналов и прочей периодики, имеющей дело с антикварной мебелью. Там тоже попробуем для начала посмотреть список фамилий на «М».

– Это же неподъемная работа, – с сомнением произнес Чарлз. – А потом, ну допустим, найдем мы этот список, и дальше что? Я имею в виду, вот человек из «Кристис» верно указал: даже если мы выясним, чей список рассылки был использован, что нам это даст? Ни в фирме, ни в журнале никто тебе не скажет, который из множества людей, имевших доступ к этому списку, и есть тот самый Николас Эйш, тем более что с ними он почти наверняка вел дела под другим именем.