Вторая рука

Я сумел извлечь из себя нечто похожее на улыбку.

– Ты решил обосноваться на Харли-стрит?

– Так удобнее, – сказал Чико. – Ты прозевал все самое интересное, ты в курсе? Три-Нитро все-таки спекся вчера на «Гинеях», теперь конюшня Джорджа Каспара стоит на ушах. Про это подробно написано в «Спортляйф». Она где-то тут валялась, адмирал притащил. Ты читал уже?

Я покачал головой.

– А Розмари-то у нас, выходит, вовсе не психованная! Как ты думаешь, как им это удалось?

– Им? – переспросил я.

– Ну, тем, кто это сделал.

– Не знаю.

– Я ходил смотреть его на галопе в субботу утром, – сказал Чико. – Знаю, знаю, ты писал в телеграмме, чтобы я уезжал, но там такая девчушка славная подвернулась в пятницу вечером, я и остался. Ночью больше, ночью меньше – какая разница, а потом, она работает машинисткой у Джорджа Каспара.

– Кем-кем?

– На машинке печатает. Ну и на лошадях ездит иногда. Короче, она в курсе всех дел, и притом разговорчивая.

Новый, запуганный Сид Холли не хотел даже слушать обо всем этом.

– В среду у Джорджа Каспара весь день был жуткий гвалт, – доложил Чико. – Началось все за завтраком: зашел Инки Пул и сказал, что Сид Холли задавал вопросы, которые ему, Инки Пулу, не понравились.

Он сделал паузу для пущего эффекта. Я сидел и смотрел в никуда.

– Ты слушаешь? – спросил Чико.

– Да-да.

– А то у тебя снова лицо каменное.

– Извини.

– Потом зашел Бразерсмит, ветеринар, услышал Инки Пула и говорит: странно, Сид Холли к нему заезжал и тоже расспрашивал. Насчет проблем с сердцем. Про тех же лошадей, о которых говорил Инки Пул. Бетесду, Глинера и Зингалу. И кстати, спрашивал, как у Три-Нитро с сердцем. Девчушка-машинистка сказала: ты бы видел, как взорвался Джордж Каспар – аж в Кембридже слышно было. Он в самом деле очень нервно относится к этим лошадям.

«Тревор Динсгейт завтракал у Джорджа Каспара, – холодно подумал я. – Он слышал каждое слово».

– Разумеется, – сказал Чико, – через некоторое время они позвонили на конефермы, Гарви и Трейсу, и выяснили, что там ты тоже побывал. Моя девчушка говорит, твое имя проклято навеки.

Я потер лицо ладонью:

– Твоя девчушка знает, что ты на меня работаешь?

– Обижаешь. Нет, конечно!

– А еще что-нибудь она рассказывала?

«И за каким чертом я это спрашиваю?» – подумал я.

– Ага. В общем, она сказала, что Розмари потребовала от Джорджа Каспара, чтобы тот поменял весь распорядок субботнего галопа, пилила его весь четверг и всю пятницу, и Джордж Каспар буквально на стенку лез. На конюшне организовали такие меры безопасности, что сами об них спотыкались. – Он остановился перевести дух. – А дальше она ничего не говорила, потому что в ней было три мартини, и, вообще, нам стало не до того.

Я сидел на подлокотнике дивана, глядя на ковер.

– На следующее утро, – продолжал Чико, – я пошел смотреть галоп, как я уже говорил. Фотографии твои очень пригодились. Сотни лошадей, и все коричневые… Мне кто-то подсказал, которые там Джорджа Каспара, и там был Инки Пул, который зырил исподлобья, в точности как на фото, так что я просто навелся на него, за ним и следил. Когда дошла очередь до Три-Нитро, с ним было много возни. С него сняли обычное седло, надели какое-то маленькое, и Инки Пул ехал на нем.

– То есть на Три-Нитро был Инки Пул, как обычно?

– Ну, выглядели они в точности как на твоих фотографиях, – сказал Чико. – А так, конечно, голову на отсечение не дам.

Я продолжал смотреть на ковер.

– Ну, что будем делать? – спросил он.

– Ничего… Вернем Розмари ее деньги и закроем дело.

– Эй, послушай! – возмутился Чико. – Но ведь коня и в самом деле кто-то испортил! Сам же знаешь!

– Это больше не наше дело.

Лучше бы он перестал таращиться на меня. Я ощущал отчетливую потребность заползти в нору и затаиться.

Дверной звонок задребезжал громко и непрерывно: кто-то решительно вдавил кнопку пальцем и не отпускал.

– Нас нет дома, – сказал я, но Чико пошел и открыл дверь.

Розмари Каспар ворвалась в квартиру мимо него и влетела в гостиную, в своем бежевом плаще и в бешеной ярости. Ни шарфа, ни парика, ни капли понимания.

– Ах вот ты где! – выпалила она. – Так и знала, что ты тут прячешься! Твой приятель меня уверял, будто тебя нет дома, но я знала, что он врет!

– Меня не было дома, – сказал я. С тем же успехом можно было пытаться перегородить Темзу прутиком.

– Тебя не было там, где ты должен был быть, хотя я тебе за это заплатила! Тебя не было в Ньюмаркете! И я тебе с самого начала говорила, что Джордж не должен знать о том, что ты ходишь и расспрашиваешь, а он узнал, и мы с ним до сих пор из-за этого грыземся, а теперь Три-Нитро нас опозорил, и все это ты виноват, чтоб тебе провалиться!

Чико потешно вскинул брови:

– Разве это Сид на нем ехал? Да и тренировал его не он.

Розмари уделила и ему часть своей ненависти:

– Сид его не уберег!

– Это да, – сказал Чико. – Не поспоришь.

– А ты, ты! – Розмари снова набросилась на меня. – Жулик ты никчемный! Олух ты, а не детектив! Когда ты наконец вырастешь и прекратишь играть в игрушки? Ты ничего не сделал, только все взбаламутил! Верни мне деньги!

– Чеком устроит? – спросил я.

– Ты даже не споришь?!

– Нет, – ответил я.