Замок Лорда Валентина

Валентин знал, что полрояла было платой за несколько дней работы умелого ремесленника, но не стал возражать, человеку его положения казалось несолидным торговаться с мальчиком из-за нескольких монет. Вполне возможно, что Хиссуне и рассчитывал на это. Во всяком случае, его услуги стоили этих денег, ибо он вел их по изгибам Лабиринта удивительно быстро, показывая все более внутренние круги.

По мере того, как они спускались вниз, Лабиринт становился темнее и запутаннее. Только самый внешний уровень был хорошо освещен, а круги внутри него были темными и зловещими, с мрачными коридорами, расходящимися от главного в непонятных направлениях, с намеками на странные статуи и архитектурные орнаменты, смутно видневшиеся в затхлых и мрачных углах. На Валентина это место произвело гнетущее впечатление. Оно пахло плесенью и историей, а вокруг была холодная влажность невообразимой древности. Это была огромная пещера без солнца, свежего воздуха и шуток, по которой двигались хмурые угрюмые фигуры.

Вниз... вниз... вниз...

Мальчик тем временем не переставая болтал. Он был удивительно живым и веселым, совсем не подходящим для этого болезненного места. Он рассказал о туристах из Ни-мойи, которые месяц блуждали между Залом Ветров и Дворцом Масок, живя подачками обитателей нижних уровней - слишком гордые, чтобы спросить, сами они не могли найти дорогу наверх. Рассказал он и об архитекторе из Двора Шаров, который разместил каждую сферу в этом тщательно сделанном помещении по какой-то своей монументальной системе, однако рабочие потеряли ключ к его схеме и разместили все по-своему. Обнаружив это, он решил за свой счет перестроить все как надо, но в конце концов пришел к выводу, что его расчеты ошибочны и узор невозможен.

- Они похоронили его прямо там, где он упал,- закончил Хиссуне эту историю.

Рассказал, он и о Понтифексе Ариоке, который, когда освободилось место Леди, объявил себя женщиной, назначил себя на Остров и отрекся от трона. Босой, в широкой развевающейся мантии, рассказывал Хиссуне, Ариок поднялся из глубин Лабиринта, сопровождаемый группой высших министров, которые изо всех сил пытались отговорить его от такого поступка.

- На этом месте,- показывал Хиссуне,- он собрал людей, сказал, что будет их новой Леди, и приказал везти себя на колеснице в Стоен. И министры ничего не смогли сделать. Ничего! Хотел бы я видеть их лица.

Вниз...

Караван спускался весь день. Они прошли через Двор Колонн, где тысячи огромных серых столбов тянулись вверх подобно гигантским поганкам, а маслянистая черная жидкость покрывала пол на три или четыре фута. Они пересекли Зал Ветров, ужасное место, где холодные порывы ветра вырывались из прекрасно высеченных каменных решеток в стенах. Они увидели Дворец Масок - извилистый коридор, в котором на мраморных цоколях стояли огромные бестелесные лица с пустыми глазницами. Увидели они и Двор Пирамид - лес совершенно белых многогранных фигур, стоявших так близко друг к другу, что между ними невозможно было идти, остроконечный лабиринт монолитов, часть из которых была четырехгранной, но большинство чудовищно вытянуты, веретенообразны и зловещи. Уровнем ниже они попали в знаменитый Двор Шаров, еще более сложную структуру в полторы мили длиной, где сферические объекты - некоторые размером с кулак, другие с большого морского дракона - висели на невидимых нитях, освещенные снизу. Хиссуне показал им могилу архитектора - чистую плиту из черного камня под самым крупным из шаров.

Вниз... вниз...

В свой первый визит сюда Валентин ничего этого не видел. Из Входа Воды он быстро спустился по проходам, используемым только Короналом и Понтифексом, в имперское логово в сердце Лабиринта.

Однажды, подумал Валентин, если я снова стану Короналом, может случиться так, что я должен буду занять место Тивераса. Когда этот день придет, я сообщу людям, что не хочу жить в Лабиринте и построю для себя дворец в каком-нибудь более веселом месте.

Он улыбнулся. Интересно, сколько Короналов до него, видя отвратительную гнусность Лабиринта, давали ту же клятву? И однако все они раньше или позже уходили из мира и поселялись здесь. Сейчас, когда он молод и полон энергии, было вполне естественно принимать такое решение, даже решение вообще убрать Понтификат с Алханроеля в какое-нибудь более подходящее место на другом континенте, в Ни-мойю, скажем, или Дулорн, и жить среди красоты и восторга. Ему было трудно представить себя добровольно поселяющимся в таком отталкивающем месте, как Лабиринт. Хотя все они думали то же самое - Деккерет, Конфалум, Престимион, Стиамот, Кинникен и другие, чье время приходило - и все же уходили с Замковой Горы в эту темную нору. Может, она не так плоха, как кажется? Может, когда побудешь Короналом достаточно долго, бываешь рад уйти с высот Замковой Горы? Я еще подумаю об этом, сказал себе Валентин, когда у меня будет время.

Наконец караван парящих платформ сделал резкий поворот и оказался на более низком уровне.

- Арена,- серьезно объявил Хиссуне.