Западноевропейский сонет XIII-XVII веков. Поэтическая антология

Один, веля вещать отечественной сцене,[163]
Мечтает лоб увить трагическим плющом,
Другой поет, к венцу лавровому влеком,
Монарху о войне в потоках песнопений.

Народа ль, королей искать не стану мнений.

Увенчан быть хочу за стих одним венцом:
Франсине угодив, войну пресечь концом —
Войну моей любви с ордой ее сомнений.

Когда б, меня любя, она про эти строки

Хоть слово молвила, верша свой суд высокий,
Я б из певцов любви счастливым самым стал.

А если б снизошла и ручкою атласной

Воздела мне на лоб мирт сказочно-прекрасный,
Я лбом от радости б до самых звезд достал.

ИЗ ЦИКЛА «ВРЕМЯПРЕПРОВОЖДЕНИЯ»

Придирчивым книгочеям

Ища земных похвал, что изберу предметом?
Петь гимны Господу опасно в наши дни,
Пустым ославят, чуть о страсти намекни,
Сатиру напиши — всяк скажется задетым,

О бедах роковых запрет писать поэтам:

Вельмож замучит стыд, что тут виной они;
Что до пастушьих игр и сельской болтовни —
Сей суетный предмет давно отвергнут светом.

Комедию, увы, немыслимо представить

На нашем языке. Скажите, чтоб доставить
Всем удовольствие, как дело мне начать?

Что ж, если не сдержать писательского зуда

И к непостижному влечет тебя отсюда,
По-дружески тебе советую: молчать.

Этьен де Ла Боэси

* * *

Сегодня солнце вновь струило жгучий зной,[164]
Густой, как локоны Цереры плодородной;
Теперь оно взошло, повеял ветр холодный,
И снова Маргерит пойдет бродить со мной.

Мы не спеша идем тропинкою лесной,

И светит нам любовь звездою путеводной;
Когда прискучит сень дубравы благородной —
Нас поджидает луг и плеск воды речной.

И мы любуемся равниною просторной

Вдали от города, от суеты придворной —
О нелюдимый край, о сладостный Медок!

Здесь хорошо душе, и взору здесь приятно, —

Ты на краю земли, и дорог нам стократно:
Здесь наш злосчастный век, как страшный сон, далек.

* * *

Прости, Амур, прости — к тебе моя мольба,
Тебе посвящены моя душа и тело,
Любой мой помысел, мое любое дело, —
Но было нелегко во мне найти раба.

О, сколь изменчива коварная судьба!

С тобою, о Амур, я бился неумело,
Смеялся над тобой — но сердце ослабело:
Я сдался, я пленен — и кончена борьба.

Ты упрекнуть меня за этот бой не вправе,

Сраженье долгое — к твоей же вящей славе,
И то, что лишь теперь тебе хвалу пою,

Поверь мне, на тебя не бросит малой тени:

Презрен, кто упадет без боя на колени,
Победа радостна лишь в подлинном бою.

* * *