Западноевропейский сонет XIII-XVII веков. Поэтическая антология

Ласкает все мой взор, на все глядеть я рад:
Великолепен двор веселый за оградой,
Величественны львы под строгой колоннадой,
И нежным кажется их разъяренный взгляд.

Под тихим ветерком деревья шелестят,

На шорох соловей ответствует руладой,
Цветы напоены магической усладой:
Не звезды ль у небес похитил этот сад?

Аллея милая с нежданным раздвоеньем,

Не оскверненная пустой толпы вторженьем,
Еще хранит, Ронсар, твоих шагов печать.[176]

Увы, тщеславное желанье вечной славы!

Мой след я на песке могу с твоим смешать,
Но где в моих стихах твой гений величавый?

* * *

Вы брали прелести во всех углах вселенной,[177]
Природа и Олимп расщедрились для вас.
У солнца взяли вы свет ваших чудных глаз,
У розы вами взят румянец щек бесценный,

У Геры — стройный стан, а голос — у сирены,

Аврора вам дала лилейных рук атлас,
Фетида — властный шаг, словесный жар — Пегас,
А вашей славы блеск взят у моей Камены.

Но расплатиться вы должны когда-нибудь!

Придется свет очей светилу дня вернуть;
Вы Гере грацию должны вернуть по праву.

Авроре — нежность рук, а свежесть щек — цветам,

Фетиде — властный шаг, моим катренам — славу!..
Спесивость — это все, что остается вам.

Поэтическая жалоба

Я много написал, и от стихов моих
Богаче стал язык, а я еще беднее,
Земля запущенней, под крышей холоднее,
И пусто в кладовой, где писк мышей утих.

Растратою души оплачен каждый стих!

Чем совершеннее поэты, тем виднее
Их сумасшествие, и тем еще сильнее,
Им расточая лесть, осмеивают их.

Трудясь так радостно над книгой бесконечной,

Я убивал себя во имя жизни вечной,
Я истощал свой ум, чтобы других развлечь,

Чтоб славу обрести, чей гул наскучит скоро,

Чтоб высоко взлететь и не иметь опоры,
Чтоб с Музою дружить — и счастья не сберечь.

Осмеянные Музы

Какой изъян в мозгах быть должен с юных лет,
Чтоб с Музами водить знакомство год из году!
Посадят, подлые, они на хлеб и воду
Того, кто разгадать надумал их секрет.

С тех пор, как я пишу, мне все идет во вред,

Фортуна прочь бежит, а я терплю невзгоду,
Забрался на Парнас[178] — и в скверную погоду
Там пью из родника и в рубище одет.

О Музы! Это вы причина невезенья!

Однако с возрастом пришло ко мне прозренье,
И больше вам в игру не заманить меня.

Я буду пить вино, а воду пейте сами,

Замечу щель в окне — заткну ее стихами,
И брошу лавры в печь, чтоб греться у огня.

Время и любовь