Зеркало Кассандры

Я дерево, мои корни жадно ищут воду, мои листья впитывают солнечный свет. Я паук и плету паутину среди веток. Я муравей и несу травинку. Я клещ, я бактерия, я микроб.

Я существовала во всех измерениях. На всех глубинах. Я сохранила память о всех моих предыдущих рождениях, о своем доисторическом прошлом. И теперь я знаю, что могу и дальше расширять свое сознание.

До того, как меня взяли в плен слова, я была всем.

Я была всемогущей, потому что хранила в себе память о возникновении Вселенной. Я сама была Большим взрывом, я была всеми формами материи и жизни, которые возникли в результате него.

Я была бесконечностью. Безграничностью.

– Но не будем забывать, что отсутствие слов – это опасный яд, как предупреждал об этом тот же Исидор Каценберг, и ваши родители возмещали отсутствие речи тремя вещами: музыкой, природой и своей любовью. У вас было все, что необходимо ребенку. Кроме слов.

Змеиный яд, растворенный в молоке.

Ким Виен понял не до конца всю значимость услышанного. А Кассандру охватила дрожь.

– А когда мне исполнилось девять лет, тогда что?

– Вас стали учить говорить. Каждое слово приобретало для вас необыкновенную значимость.

Вот когда я полюбила словари. Вот почему я хочу докопаться до корней, узнать глубинный смысл каждого слова. Их корни – это и мои корни.

– Ваш мозг воспринимал как драгоценность приходившие к вам сочетания звуков.

Человек, идущий по пустыне, который получает воду по капле, в каждой капле чувствует необыкновенный вкус.

– После «мама», «папа» и «я» вы узнали названия различных предметов, животных, растений, а потом, уже много позже, абстрактные понятия. Все постепенно укладывалось у вас в мозгу. Упорядоченно. Неспешно. Надежно. И глубоко.

Так оно и было, я помню. Каждое слово было драгоценностью. Я укладывала их в ларчик, размещала на полках по темам у себя в памяти.

Слова для выражения чувств.

Слова для обозначения действий.

Слова, чтобы мыслить.

– Ваш мозг развивался свободно. Левое полушарие потеряло возможность стать тираном. Ваш ум стал особо чувствительным, утонченным, творческим. В девять лет вы были необыкновенно пластичны, потому что были не только открыты всему, но и сообщались со всем – с другими существами, с природой, со всей Вселенной. И вот тут вмешались ваш отец и дядя.

Отец?

– Надо еще сказать, что именно дядя Исидор, который страстно увлекался футурологией, познакомил вашего отца с вашей матерью. Вместе они обсуждали создание Дерева Возможностей. Собственно, идея Дерева Возможностей принадлежит Исидору Каценбергу.

Да, да, вспоминаю! Он был автором этой книги. «Дерево Возможностей» написал Исидор Каценберг.

– Ваш дядя и отец считали, что миру больше всего не хватает ясновидящих. Они были убеждены, что наша цивилизация стала близорукой, сосредоточилась на настоящем и ближайшем будущем, забыв об истинном будущем.

– И они были правы, – согласился Ким, отбросив синюю прядь.

– Они говорили, что политики не хотят работать над будущим. Верующие, философы и даже ученые не решаются больше говорить о будущем, боясь ошибиться и подвергнуть себя осмеянию. Даже понятие будущего стало мало-помалу исчезать из обихода. Оба они обсуждали эти вопросы с вашей матерью и убедили ее использовать девственный мозг ее детей для того, чтобы сделать из них…

– Астрологов? – предположил Ким Виен.

– Ясновидящих, – поправил его Филипп Пападакис.

– Интересно. Но нельзя научить человека предвидению.

– Всему можно научить, создав определенные условия. Мышей, например, учат считать, а растения любить рок-музыку. Почему же не тренировать людей на видение будущего? – вмешался Шарль де Везеле.

– Как они нацелили мой мозг на будущее? – заинтересовалась девушка.

– Книгами и фильмами. Ваш мозг стимулировали особой духовной пищей.

Кассандра вспомнила комнату своего брата: на всех полках только научная фантастика.