Зет

— Это же не «Умирающий лебедь», а «Ромео и Джульетта» Прокофьева.

— Говори что хочешь, но все-таки это был лебедь. Ромео — лебедь.

— Красавец!..

Вот две пожилые дамы, ведущие в нейтропольской газете светскую хронику. С ними здороваются все женщины.

— Какая прекрасная традиция балета в их стране!

— Она не погибла вместе со старым режимом и приходом социализма. Танец у них в крови.

— Режим тут ни при чем.

Приветствия, рукопожатия, поцелуи. В сборе все высшее общество, интересующееся искусством.

— Это незабываемый вечер.

— Я лишь в последний момент смог раздобыть билеты. Все были распроданы после полудня.

— А я купил у спекулянта.

— И подумать только, что это второй состав балета Большого театра! Вот увидеть бы первый!

Теперь одни садятся в собственные машины, другие нанимают такси. Одни покупают горячие бублики, другие идут в ближайшую кофейню «До-ре». Люди непрерывно выходят из театра, который был сегодня переполнен. К толпе зрителей присоединяются музыканты с инструментами в чехлах.

— Палочка дирижера казалась соломинкой для лимонада.

— В его руках она напоминала муслиновую ленту.

— Невропатолог сказал, что кризис у нее пройдет после приема валиума.

— Я стала придерживаться новой диеты. Потеряла три кило за неделю.

— Не может быть!

— А как Александрос?

— Он на днях женится. Пойду к нему на свадьбу. Знаешь, на ком?

— С гордостью могу сказать, что он познакомился со своей невестой в моем доме.

— Пикантная девушка. Держится удивительно просто. Имеет такие деньги и не позволяет себе никаких причуд.

— Прекрасная пара! Знаешь, в чем только у них расходятся вкусы?

— В чем?

— Он готов каждое воскресенье ездить на охоту. А ей это занятие не по душе.

Свет в театре погас. Последние зрители уже вышли на улицу и теперь стоят на больших мраморных плитах тротуара. Театр и Белая башня, расцвеченные огнями, смотрят друг на друга.

— Завтра мы собираемся на джоккер. Приходи, составь нам компанию.

— Приду. Я соскучилась по картам. Не играла целых три дня.

Несколько юношей и девушек садятся в машину. Они едут в «Качели» потанцевать. Два банковских служащих говорят об опротестованных сегодня векселях. Господин министр, распрощавшись со знакомыми, уезжает на министерской машине. А два прокурора, ведя под руку своих жен, идут в сторону кладбища. Возле них останавливается полицейский джип. Тогда они, отправив жен домой одних, тотчас садятся в него и мчатся к Префекту.

40

В префектуре они застали Генерала и Префекта.

— Как балет? — спросил Генерал.

— Почему вы нас не уведомили раньше?

— Мы не могли вас найти.

— Что произошло?

— Несчастный случай на улице, — сказал Префект. — Пострадал депутат ЭДА господин Зет.

— Виновник задержан?

Хотел ответить Префект, но его опередил Генерал.

— Еще не задержан, но куда он денется? Его несомненно арестуют.

Префект побледнел. Как мог Генерал так грубо солгать? Зачем он это сделал? Странный человек.

— Пострадавший в тяжелом состоянии?

— Не знаю.

Прокуроры поспешили в больницу АХЕПАНС[8], куда перевезли раненого. Они но представляли себе размеров несчастья и думали, что смогут допросить пострадавшего. Но, придя в больницу, они увидели человека с размозженной головой, по сути дела уже мертвеца.

Когда они вернулись в префектуру, им представили Янгоса, который рассказал то, что велел ему начальник участка.

— Значит, когда мы были тут в первый раз, — возмущенно заявил Генералу один из прокуроров, — вы уже знали, что виновник арестован, и скрыли это от нас.

Генерал стал решительно возражать.

— Я ничего не знал.

— Но неужели ваши подчиненные не доложили вам об этом?.. А где же ты был, Янгос, с половины одиннадцатого?

— В участке.

— То есть в камере предварительного заключения?

— В какой камере предварительного заключения?! Я ел в буфете жаркое.

— Ну вот, пожалуйста! Генерал, вам предъявят обвинение в умышленном укрывательстве виновного. Ведь вы ничем не помогли прокурорскому надзору. Зет при смерти, а вы не посадили убийцу в камеру предварительного заключения и не надели ему наручников.

Тут вмешался капитан жандармерии.

— Господин Прокурор, в. камеру предварительного заключения, — сказал он, — свалены лотки разносчиков, у которых нет разрешения на торговлю; кроме того, там не горит электричество, и вообще это помещение не отвечает своему назначению. Разве весь участок асфалии не является лучшей камерой предварительного заключения?

— А вы, господин Префект, не знали о том, что виновный арестован?

— Пока говорил Генерал, я предпочитал молчать, а раньше, признаться, не успел сообщить Генералу об аресте этого человека, кроме того, я не был уверен, что дежурный офицер не ошибся и задержал настоящего виновника.