Зет

В двадцать минут четвертого прокуроры допросили Янгоса и записали его показания. Первый прокурор заставил его открыть рот и подышать на него. В протоколе он записал: «Я не почувствовал, чтобы от задержанного пахло спиртными напитками». Таким образом отпал довод, что Янгос был пьян, когда сшиб на грузовичке Зет. Потом прокуроры отдали распоряжение, чтобы был арестован также спутник водителя. Приказ передали в участок Нижней Тумбы, где жил Вангос; жандарм пошел к Мастодонтозавру и разбудил его. Начальник участка пошел к Вангосу, чтобы «арестовать» его, но не застал того дома. А позже Вангос сам наведался в участок и на другое утро «добровольно передал себя в руки полиции», как было напечатано в газетах.

41

Хадзису во что бы то ни стало нужно было вернуться в Нейтрополь. Он был единственным свидетелем-очевидцем, он единственный мог помочь судьям и журналистам найти настоящих виновников. Но у него не было денег. Экспресс Афины — Нейтрополь проходил через Плати в пять тридцать. Сейчас была половина четвертого. Поэтому Хадзис поспал немного на скамье пустынного вокзала. Он проснулся, когда едва забрезжил рассвет. Широкое поле было точно противень в печи Вселенной с горящими углями звезд, и, казалось, на нем начало уже подниматься тесто зари. Скоро, наверно, испечется белая булка, и рабочие первой смены купят эту булку в пекарне, чтобы, сдобрив ее несколькими маслинами и брынзой, позавтракать на заводе. Поскольку Хадзису мерещились такие картины, он понял, что голоден.

Долго прятался он за цистерной, снабжающей водой поезда; ее огромная кишка висела подобно слоновьему хоботу. Хадзис ждал экспресс, чтобы доехать на нем без билета до Нейтрополя. Вскоре поезд пришел, но с опозданием на двадцать минут, — светящееся чудовище, у которого все, кроме головы, было погружено в сон. Состав долго стоял, дожидаясь, пока его примут. Хадзис видел красные и зеленые огни семафора, слышал гудки и мерное пыхтение тепловоза. Он проворно вскочил в последний вагон — не хватало только, чтобы он, Тигр, который прыгнул на ходу в грузовичок, мчавшийся со скоростью сто километров в час, не сумел прыгнуть в вагон поезда, ползшего как черепаха.

В пути он смотрел, как просыпалась равнина — первые буйволы и женщины с мотыгами шли на поля. Густой туман, словно иней, лег на бескрайний ковер клевера. Потом декорация сменилась, появился запах фабричной копоти, и Хадзис увидел рабочих на велосипедах, женщин, детей, а затем окраины города и вокзал. Мучительными для Хадзиса были ветер и угольная пыль; когда он отпустил наконец железные поручни, за которые держался всю дорогу, руки его дрожали, но он был опять в Нейтрополе, там, где ему следовало быть. На вокзале, наклонившись над пассажиром, который сидел с газетой в руках, он прочел в «Македонской битве» сообщение о своем вожде, набранное большими буквами.

Он ни за что не хотел поверить в то, что Зет может умереть.

Часть II. Поезд гудит в ночи