Железнодорожный мир

Скорость только тогда становится опасною для движенія позда, когда она переходитъ за предлы, установленные научными данными. А предльная скорость, даже для нашихъ паровозовъ и для нашихъ желзныхъ дорогъ, велика: она соотвтствуетъ 3 и даже 3¹/₂ ударамъ поршня въ секунду. Такъ-какъ діаметръ ведущихъ колесъ въ товарныхъ паровозахъ иметъ размры отъ 4 до 4¹/₂ футовъ, а въ пассажирскихъ — отъ 5¹/₂ до 6¹/₂ футовъ, то слдовательно предльная скорость для товарныхъ поздовъ составляетъ 40–45 верстъ въ часъ, а для пассажирскихъ — отъ 60 до 70 верстъ въ часъ; но на русскихъ желзныхъ дорогахъ скорость поздовъ никогда не переходитъ этихъ предловъ. Дале, скорость, переходящая предльную, только оттого опасна, что она вызываетъ усиленное боковое качаніе паровоза, вслдствіе чего можетъ произойти расширеніе пути. Слдовательно, если путь устроенъ настолько правильно и прочно, что выдерживаетъ даже сильное паровозное качаніе, тогда и запредльная скорость становится вполн безопасною. Машинисты, вообще, прекрасно сознаютъ безопасность быстрой зды, и потому, напримръ, на новостроющихся желзныхъ дорогахъ, гд никакого контроля надъ движеніемъ поздовъ не существуетъ, они не задумываются здить на товарныхъ паровозахъ и даже по небалластированному пути со скоростью, доходящею до 45 верстъ въ часъ.

По поводу боркской катастрофы тоже было пущено въ ходъ мнніе, что причина ея крылась въ непомрной скорости императорскаго позда, какъ извстно, доходившей въ моментъ катастрофы до 65 верстъ въ часъ; однако, впослдствіи оно не оправдалось. Выяснилось, что причина заключалась въ расшитіи пути, происшедшемъ не вслдствіе самой скорости позда, а оттого, что эта скорость не соотвтствовала типу передняго паровоза, который, какъ извстно, былъ товарный. Слдовательно, если бы оба паровоза были пассажирскіе, катастрофа не имла бы мста. Затмъ, эта непосредственная причина находилась еще въ связи съ условіями движенія, состава и управленія поздомъ, выходящими изъ условій ежедневнаго движенія, такъ-что уклоненія по всмъ направленіямъ были сдланы въ сторону неизвстнаго. Словомъ, согласно экспертизы, изъ всхъ желзнодорожныхъ поздовъ самый ненадежный былъ именно императорскій.

Суммируя все нами изложенное, не убдился-ли читатель въ томъ, что желзнодорожныя катастрофы должны быть такъ же рдки, какъ землетрясенія на невулканической почв, или иными словами — ихъ не должно быть вовсе. По поводу крушенія императорскаго позда на курско-харьково-азовской желзной дорог, одна очень распространенная газета высказалась, что «нтъ такого дла, гд не было бы непредвидннаго; если бы можно было все предвидть, то не было бы несчастій, и люди были бы боги». Такое сужденіе слишкомъ одностороннее, и не иметъ подъ собою твердой почвы. Нельзя предвидть или предусмотрть только такія событія и дла, гд сталкиваются дв или нсколько силъ. Но въ желзнодорожномъ дл этого нтъ, и не должно быть: вс силы должны быть направлены только въ одну сторону — къ безопасности передвиженія. Стихійныхъ силъ, могущихъ произвести крушеніе желзнодорожнаго позда, тоже не бываетъ, исключая землетрясенія. Нельзя предвидть исходъ войны, потому что тамъ сталкиваются дв противоположныя и враждебныя силы; нельзя предвидть исходъ передвиженія корабля въ открытомъ мор, потому что тамъ дйствуетъ стихійная сила — буря, которую побороть иногда нельзя. Но желзнодорожное дло — не воина, рельсовый путь — не море, паръ — не втеръ. Тутъ все находится въ рукахъ человческихъ, усилія которыхъ должны быть направлены въ одну сторону, и только въ одну, причемъ нтъ и не должно быть силы противодйствующей. Слдовательно, все можно предвидть и предусмотрть.

Но дло въ томъ, что если и не должно быть силы, противодйствующей желзнодорожному длу, то желзнодорожники создаютъ ее сами. Эта сила — деньги. Ради нихъ желзныя дороги строились на фу-фу, содержатся изъ рукъ вонъ плохо, служебный персоналъ, особенно въ низшихъ сферахъ, никуда не годится, а халатность на желзныхъ дорогахъ перешла въ рутину. Положимъ: erarre humanum est, и если бы катастрофы происходили отъ этого, и только отъ этого, можно было бы еще кое-какъ съ этимъ помириться; но разсматривая различныя причины желзнодорожныхъ катастрофъ, мы убждаемся, что тутъ дйствуютъ такія ошибки, которыя вовсе человческой природ не свойственны. И вотъ съ этимъ-то мириться трудно, если не невозможно.

Въ катастрофахъ желзнодорожныя администраціи ставятъ себя вн всякой отвтственности; для этого у нихъ есть агенты, которые за ничтожное жалованье выносятъ на себ все ея бремя; въ этомъ отношеніи первенствующую роль играютъ пресловутый стрлочникъ и пресловутый машинистъ. Когда же случается, что причину катастрофы нельзя отнести къ виновности агентовъ, тогда ея вовсе не оказывается: катастрофа произошла по неизвстной причин. Примровъ тому не мало; въ этомъ отношеніи желзнодорожные инженеры, что называется, собаку съли; они сумютъ пустить пыль въ глаза, и убдить кого угодно и въ чемъ угодно.