Железные амбиции. Мои победы с Касом Д'Амато

Отшелушивание лишних слоев и проникновение в самую суть человека – весьма болезненный процесс. И когда Кас формировал в своем подопечном чувство уверенности в себе, очень многое зависело от того, какую власть он имел над этим парнем. Кас всегда говорил, что его задача – сделать ученика полностью самостоятельным. Но я никогда не считал себя абсолютно независимым. Каждый раз, когда у меня возникали какие-то проблемы, я обращался к Касу. Он был харизматичной личностью. Учитель хорошо владел английским, умел четко формулировать мысли, был склонен к красноречию. Кас обладал многими редкими талантами. Ему приходилось иметь дело с разными людьми, и он знал, как справиться с каждым. Искусство устрашения соперников он превратил в целую науку. Кас был похож на греческого философа, окруженного учениками, которые с восторгом внимали ему.

А я был идеальным учеником. Я ловил каждое его слово. Когда Кас в ходе разговоров за столом порой забывал чье-то имя или какую-то дату, я тут же подсказывал. Я знал наизусть все рассказанные им истории и мог без труда завершить за него каждую из них. Мне заранее были известны ответы на все его вопросы. Тедди Атлас в своей книге упомянул, что Кас в отчаянном стремлении к чемпионскому титулу позволял мне все, вплоть до наплевательского отношения к нему. Это просто чушь собачья. Я бы никогда не позволил себе такого, потому что высоко ценил Каса, боготворил, был готов стать его рабом. Если бы он велел мне кого-нибудь убить, я бы сделал это не задумываясь. Серьезно. Кас допускал насилие, он не собирался подставлять другую щеку в ответ на удар, не такой это был человек. Многие считали, что мне достался старый, милый, белый и пушистый итальянец. На самом деле Кас был старым закаленным воином. Он всегда требовал от нас жесткого боя. Если кто-то пытался уклониться от этих установок, учитель тут же, без лишних разговоров, наказывал провинившегося.

Я наслаждался каждой минутой, проведенной с Касом. Он указал мне цель в жизни, хотя достичь ее предстояло при помощи тяжкого труда. Возвращаясь домой после тренировок, я буквально полз на карачках вверх по лестнице, чтобы добраться до своей комнаты. Обо мне привыкли говорить разные гадости, но я готов умереть ради бокса. Я отдал ему все свои силы, все, что у меня было. Обычно меня упрекают: «Ты добился всего слишком быстро». Возможно, это и так, но надо помнить, что я загружал себя по максимуму и практически не отдыхал. Совсем выбившись из сил и с трудом поднявшись на третий этаж, я набирал ванну, положив туда английскую соль и включив самую горячую воду, какую только мог вытерпеть. Это был настоящий ад, но на следующее утро я чувствовал себя восстановившимся и готовым вновь идти на тренировку. Я был молод и не обращал внимания ни на что, кроме бокса. До этого мне никогда не приходилось испытывать столь восхитительного чувства, его сложно передать. Не знаю, доставляло ли Касу удовольствие мое отношение к боксу, но благодаря этому человеку я смог почувствовать собственную значимость. Он подарил мне крылья. В свои пятнадцать лет я был известен многим. Побывал в Чикаго, Род-Айленде, Бостоне, много где еще. Меня узнавали: «Это Тайсон! Он собирается на свои вторые юношеские Олимпийские игры».

Хвастовство Каса порой смущало меня. Он твердил всем, что я непременно стану следующим чемпионом мира в супертяжелом весе, говорил это уверенно и прямо – а мне тогда было всего лишь пятнадцать. Я видел сомнение в глазах окружающих. Они говорили: «Кас, но он ведь слегка не вышел ростом». Было очевидно, что ему не верили, но из вежливости или боязни не решались сказать это прямо в лицо.

* * *

В июне 1982 года я защитил свой титул в тяжелом весе на юношеской Олимпиаде. Я выиграл свой первый поединок нокаутом, уложив на канвас Джонатана Литтлза во втором раунде. В полуфинале я встречался с Доном Козадом. Я нокаутировал его ударом правой всего через восемь секунд после начала первого раунда. Ему потребовалось около минуты, чтобы прийти в себя, и я подошел, чтобы подбодрить его. А когда я вернулся в свой угол, там меня ожидали наблюдатели. Мне сказали: «Просим пройти с нами. Мы получили официальную жалобу от представителей вашего соперника, и нам придется проверить ваши перчатки на предмет наличия посторонних предметов». Они не могли поверить, что удар мог быть такой силы. Конечно же, в моей перчатке не оказалось ничего, кроме кулака.