Железные амбиции. Мои победы с Касом Д'Амато

В ходе заседания Бономи попытался выяснить, когда Норрис принял решение платить Кернсу, менеджеру Демпси и Мура, а также Виоле Мастерс, подруге Карбо, «волонтерскую» зарплату за обеспечение постоянного потока боксеров на свои телешоу. Кернсу, который ненавидел Карбо, в итоге было выплачено 115 тысяч долларов, а Виоле 45 тысяч долларов. Она также получила некоторые бонусы. «Во время одного поединка в Чикаго Норрис в знак своего особого расположения к Карбо подарил его подруге Виоле Мастерс норковый палантин», – засвидетельствовал Гибсон. На вопрос, почему девушку Карбо наняли для этой работы вместо него самого, Гибсон ответил: «Для нас так было лучше, уж не говоря о том, что более предпочтительным был вызов в следственный комитет сената Виолы Мастерс, а не мистера Фрэнка Карбо».

Розенсон при даче показаний постарался воспользоваться предоставившейся возможностью, чтобы живописать свою короткую карьеру в качестве промоутера. Он заявил, что Толстяк Тони и Чарли Блэк поддерживали с Касом близкие отношения, а Салерно, Блэк, Кас и Кан выгнали его, Розенсона, из собственной корпорации. Затем он сделал выпад в сторону Атлетической комиссии штата Нью-Йорк, отозвавшей у него лицензию: «Я провел много часов, давая показания перед Комиссией и пытаясь оказать ей всяческое содействие. Я обоснованно рассчитывал на то, что при вынесении окончательного решения меня оправдают, приняв во внимание мои благие намерения. Вместо этого Атлетическая комиссия штата по причинам, которые мне не совсем понятны, приостановила мою лицензию антрепренера на три года. На этом я завершаю свои показания». Сенатор Дирксен спросил у него: «Каковы ваши планы на сегодняшний день?» «Мои мечты заслоняются пережитыми кошмарами», – ответил Розенсон.

Гибсона вызвали повторно для дачи показаний о Сонни Листоне, восходящей «звезде» в супертяжелом весе. Гибсон не смог вспомнить, говорил ли ему Палермо, что располагает правами на долю доходов Листона. Зато он вспомнил жалобу Палермо на то, что «его боксер Листон» никогда не снимал сливок с доходов от трансляции собственных поединков по телевидению. Это упущение было немедленно исправлено. В процессе заседания старший следователь Бономи указал на одну интересную деталь:

«Бономи: Вы присутствовали в зале 27 сентября 1960 года, когда я брал показания у мистера Норриса. Если вы помните, мистер Норрис, по существу, признался в том, что обеспечивал Листону боксерскую карьеру, испытывая враждебные чувства по отношению к Касу Д’Амато. Это верно?

Гибсон: Полагаю, что он сказал правду. Наряду с этим, как мне кажется, были и другие факторы. Думаю, тогда он определенно стремился провести чемпионат или отдельные бои за чемпионский титул в Чикаго.

Бономи: Однако в то время наблюдались серьезные противоречия между руководством Chicago Stadium и мистером Д’Амато, не так ли?

Гибсон: Да, верно. Такая ситуация продолжалась довольно долго.

Бономи: Верно ли, что, таким образом, мистер Д’Амато, будучи менеджером Флойда Паттерсона, отказывался от его участия в поединках с боксерами, представлявшими интересы Международного боксерского совета?»

Таким образом, Гибсон признался в том, что Норрис активно поддерживал Листона как потенциального соперника Флойда и его менеджера Каса.

Далее разговор зашел о дивидендах Международного боксерского совета. Гибсон засвидетельствовал, что в удачный год общая прибыль Совета составляла 7 миллионов долларов, чистая – 300 тысяч.

«Кифовер: А какое жалованье вы получали?

Гибсон: Оно абсолютно не соответствовало затраченным усилиям, сенатор».

Гибсон показал, что Норрис и Вирц вообще не получали жалованья, поскольку их доходы складывались за счет огромной общей прибыли корпорации, а не жалких 300 тысяч долларов чистой прибыли: «В их ведении находилось такое количество взаимосвязанных друг с другом компаний, что практически невозможно было определить чистую стоимость активов. Одна компания являлась дочерней структурой другой, та, в свою очередь, входила в состав третьей. Если бы вам захотелось разобраться во всем этом, то, начав с документов корпорации Chicago Stadium и завершив изучением документации отеля Bismarck, вы так и не смогли бы понять, какая именно компания чем именно владела. Вам бы стало ясно только одно: все акции принадлежат мистеру Вирцу и мистеру Норрису. У них только в боксерском бизнесе было 16 компаний!» Конечно же, у самого Гибсона не было никаких акций.