Женщины Цезаря

Нет, Цезарь не пожелает разорвать помолвку с Юнием Брутом, принятым в семью Сервилиев Цепионов. Для чего Цезарю идти на такие жертвы? Чтобы отдать своего единственного ребенка какому-то Помпею из Пицена? Умирая от желания попросить руки Юлии, Помпей никогда не решится на этот шаг. Итак, по уши влюбленный, не в состоянии отделаться от мыслей о юной Диане, Помпей отправился в Кампанию в качестве члена комитета по земле, так ничего и не предприняв. Он сгорал от любви к Юлии, он хотел ее так, как никогда в своей жизни не желал ни одной женщины. На следующий же день после возвращения в Рим он опять отправился на обед в Государственный дом.

Да, Юлия была рада видеть его! К этой, третьей, встрече они достигли той стадии знакомства, на которой она уже протянула ему руку в ожидании поцелуя и сразу же начала разговор, в котором не было места ни Цезарю, ни его матери. А те, заговорщики, боялись встретиться глазами, чтобы не рассмеяться.

Обед заканчивался.

– Когда ты выходишь замуж за Брута? – тихо спросил ее Помпей.

– В январе или феврале следующего года. Брут хотел жениться на мне уже в этом году, но tata сказал «нет». Мне должно исполниться восемнадцать лет.

– И когда тебе исполнится восемнадцать?

– В январские ноны.

– Сейчас начало мая. Значит, через восемь месяцев.

Выражение ее лица изменилось. В глазах промелькнуло страдание. Но она ответила абсолютно спокойно:

– Очень скоро.

– Ты любишь Брута?

Этот вопрос вызвал легкую панику, которая отразилась в ее взгляде, но Юлия не отвела глаз. Кто знает, вдруг она просто не может оторвать от него взор?

– Мы стали друзьями, когда я была совсем маленькой. Я научусь любить его.

– А что, если ты влюбишься в кого-то другого?

Она моргнула, стараясь избавиться от набегающих слез:

– Я не могу позволить такому случиться, Гней Помпей.

– Но ведь такое может произойти вопреки всем благим намерениям. Ты согласна?

– Да, думаю, может, – серьезно ответила она.

– И что ты тогда сделаешь?

– Постараюсь забыть.

Он улыбнулся:

– Это нехорошо.

– Это будет нечестно, Гней Помпей, поэтому я должна буду забыть. Если любовь может расти, она может и умирать.

Он погрустнел.

– Я в жизни видел много смертей, Юлия. На полях сражений. Я был свидетелем того, как умирали моя мать, мой отец, моя первая жена. Но всякий раз это происходит впервые, и я не могу отнестись к этому равнодушно. По крайней мере, – честно добавил он, – сейчас. Мне ненавистно видеть, как что-то, что растет в тебе, должно умереть.

Слезы подступили слишком близко, ей надо было уйти.

– Позволь мне удалиться, tata, – попросила она отца.

– Ты хорошо себя чувствуешь, Юлия? – забеспокоился Цезарь.

– Немного болит голова, вот и все.

– Думаю, ты должен и меня извинить, Цезарь, – заговорила Аврелия, поднимаясь. – Если у нее болит голова, ей надо дать маковый сироп.

Цезарь и Помпей остались наедине. Наклон головы – и Евтих позвал слуг, чтобы убрали со стола. Цезарь налил Помпею неразбавленного вина.

– Вы с Юлией подружились, – заметил он.

– Только дурак не подружится с ней, – угрюмо ответил Помпей. – Она необыкновенная.

– Мне она тоже нравится, – улыбнулся Цезарь. – За всю свою маленькую жизнь она никому не причинила беспокойства, ни разу не поспорила со мной, не совершила peccatum.

– Она не любит этого ужасного, неуклюжего Брута.

– Знаю, – спокойно сказал Цезарь.

– Тогда как ты можешь позволить, чтобы он женился на ней? – гневно спросил Помпей.

– А как ты можешь позволить, чтобы Помпея вышла замуж за Фавста Суллу?

– Это совсем другое.

– Как это?

– Помпея и Фавст Сулла любят друг друга.

– А если бы не любили, ты разорвал бы помолвку?

– Конечно нет!

– Вот так-то.

Цезарь снова наполнил бокал.

– И все же, – произнес Помпей после паузы, глядя на дно бокала через розовое вино, – особенно нехорошо так поступать с Юлией. Моя Помпея – сильная, рослая девушка, шумная, бойкая. Она сможет постоять за себя. А Юлия – такая хрупкая…

– Это видимость, – возразил Цезарь. – В действительности Юлия очень сильная.

– О да, она сильная. Но каждый синяк на ее прозрачной коже будет заметен.

Пораженный, Цезарь повернулся и посмотрел на Помпея в упор:

– Очень проницательное замечание, Магн. Это на тебя не похоже.

– Может быть, ее я вижу лучше, чем других людей.

– Почему?

– Не знаю…

– Ты влюбился в нее, Магн?

Помпей отвел глаза.

– А какой мужчина не влюбился бы? – пробормотал он.

– Хотел бы ты жениться на ней?

Ножка бокала из чистого серебра треснула. Вино разлилось по столу, стекло на пол, но Помпей даже не заметил случившегося. Он задрожал, бросил чашу:

– Я отдал бы себя и все, что имею, за право жениться на ней!

– Ну что ж, – спокойно сказал Цезарь, – тогда мне надо кое-что предпринять.

Два огромных глаза впились в лицо Цезаря. Помпей глубоко вдохнул:

– Ты хочешь сказать, что отдашь ее мне?

– Почту за честь.

– О-ох! – охнул Помпей, откинулся на ложе и чуть не свалился с него. – О Цезарь! Все, что ты хочешь, когда хочешь! Я буду заботиться о ней, ты не пожалеешь, к ней будут относиться лучше, чем к царице Египетской!