Зимнее марево

Тележка с мороженым — такая же, как и у газировщицы, на велосипедных колесах, только вместо баллончиков с сиропом — тяжелые металлические крышки. Дымятся, когда их открывают. Это испаряется искусственный лед. Если его кусок бросить в стакан с водой, он, шипя и булькая, будет носиться по поверхности и таять, а из стакана повалит пар. Антону нравилось это зрелище, и папа в придачу к брикетам пломбира выпросил у продавщицы немного льда.

Антон уже не в состоянии был восторгаться и благодарить. Руки заняты, ноги едва идут. Он обессиленно позевывал.

Нагруженные покупками, протиснулись в метро. Папа протянул контролеру желтые билетики с буквой «М» посредине. Гладкая спина эскалатора под ногами ступенчато выгнулась. Справа и слева ползли две черные толстые змеи. Несомненно, удавы. Дедушка никогда не позволял до них дотрагиваться: «Не хватайся за резину. Смотри, сколько народу за нее держится. На ней масса микробов». А папа — может быть, увидел, какой Антон измученный, — взял у него коробку с мороженым и велел положить на удава ладонь.

Поезд мчал их в темноте. Свет, падавший из вагона, выхватывал во мраке то кусок побеленной стены, то сплошные ряды черных шлангов. Для чего они? Чтобы по ним подавать в дома воду?..

Ехали недолго, а небо успело затянуть тучами.

— Дождик, кажется, накрапывает, — вытянул руку ладонью вверх папа.

— А если дождик накрапывает, можно сказать, что он в крапинку? — спросил Антон.

Папа захохотал.

Во дворе гуляли все, кроме Полины. И Сашка был тут. Антон пожалел, что аквариум упакован. Но они, видно, догадались, с чем он вышагивает, проводили завидущими взглядами.

Мамы дома не было, а дедушка с бабушкой давно ждали их обедать. Но прежде папа снял с банок крышки.

— На всякий случай, — сказал он. — Чтоб рыбки не задохнулись.

После салата был овощной суп со сметаной. Сметану бабушка зачерпывала из банки деревянной расписной ложкой, потом ею же ела. Папа салфетку за ворот не продел, отложил в сторону вместе с перетягивающим ее желтым кольцом.

— Я утром был у знакомых, — посматривая на дедушку, говорил он. — И у них видел любопытную вещь. Сейчас, оказывается, вместо таких ламп, как у нас, ставят лампы дневного освещения. Люминесцентные.

— Постой, постой? Это как же? — живо интересовался дедушка.

— Они как трубочки. И у этих свет желтый, а у тех — белый. Будто на улице днем. Считается полезным для зрения. Что, если и нам такие сделать?

Дедушка думал.

— Я тебе, Костя, так скажу. Если полезно для зрения, нужно ставить.

На второе был жареный судак, на третье папа разделил начавшее подтаивать мороженое. Кусочек Антон отнес бабе Лене. Не утерпел, побежал к рыбкам. Тигровые меченосцы собрались у поверхности, захватывали воздух открытыми ртами.

Опыт со льдом отложили до маминого возвращения и стали распаковывать аквариум. Папа курил. Антон не решался ему сказать: вместе с воздухом рыбки могли вдохнуть вредный никотиновый дым…

Песок взяли в парадном, из дощатого ящика. Папа промывал его в тазике под раковиной. Мутную воду сливал — и так до полной прозрачности. Грунт получился превосходный. Растения тоже промыл под слабой струей. Посадили в песок, корни укрепили камешками.

Затем папа занялся изготовлением рефлектора. Взял у бабушки жестяную консервную банку, разрезал ее пополам ножницами. Внутрь отрезанной половины вставил патрон с лампой. О такой замечательной, с подсветкой, квартире рыбки, наверно, и не мечтали. Аквариум сделался похож на живую картину в раме: покачивались растения, редкие пузырьки воздуха взлетали вверх…

Позвали дедушку, бабу Таню и бабу Лену. И при них Антон торжественно выпустил рыбок в новый, не обжитой еще дом. Сперва больших меченосцев. А следом осторожно перелил вместе с водой тигровых — они стрелками разлетелись в разные стороны.

Жаль, мама не видела этого праздничного момента. Но у нее появлялось и серьезное преимущество: прийти и поразиться — не было ничего, и вдруг такая красота!

— Доволен? А теперь за уроки, — вернул его к будничным заботам папа.

Антон покормил рыбок сухой дафнией, тщательно растирая ее пальцами. Достал учебники. Чтобы не мешать, папа ушел в мастерскую. Читая, Антон то и дело поглядывал на рыбок. Большой меченосец-самец подплыл к кормушке и начал есть. Маленьких тигровых он отгонял, чтоб не мешали ему своей суетней.

Решил задачку и пошел сообщить об этом и о проголодавшемся меченосце папе. Папа — в серой шерстяной рубахе, мягкой и ворсистой, Антон любил к ней прижиматься — сидел на кушетке и держал перед собой на вытянутых руках зимний пейзаж.

— Знаешь, — сказал он. — Я, пожалуй, выйду… Маму встречу…

— Возьми меня с собой, — стал просить Антон.

— В другой раз. Ты же еще не все сделал.

Ушел.

Антон сходил к дедушке с бабушкой. Они пили чай и слушали новости. Его угостили конфетой. На обратном пути задержался у ходиков. Гире совсем немного осталось до пола.

Вернулся к аквариуму. Теперь дафнией лакомились тигровые меченосцы. Пришла их очередь. А большой меченосец начал ухаживать за самкой. Следовал за ней повсюду.

— Рыбки, рыбки, поговорите со мной, — попросил Антон.