Знак Водолея

Молодой человек повернулся к окну.

Наступило молчание.

— Раз уж дорога нас свела, давайте воспользуемся этим приятным случаем, — предложил Яша любезным тоном.

Молодой человек хмуро покосился на него:

— Каким еще случаем?

— Я предложил познакомиться! — улыбаясь, сказал Яша и, протягивая через стол руку, назвал себя.

— Левашов. Андрей Левашов, — быстро сказал тот, отвечая на рукопожатие. Ладонь у него была крупная, сухая, с жесткими пальцами.

Врать про себя Яше не хотелось, но и выложить всю правду незнакомому человеку было неудобно. Поэтому он сказал, что едет как простой путешественник. Завелись кое-какие деньжата и решил посмотреть мир, чтобы было о чем вспомнить. А господин Левашов? Тоже — для удовольствия?

— Я по делу, — скупо ответил Левашов.

— Торговому? Промышленному?

— Да, вроде промышленному… Я послан фирмой, которая производит часы в России.

— Так вы, наверно, тоже в Швейцарию?! — воскликнул Яша столь громко и радостно, что дамы за соседним столиком оглянулись на них и почему-то засмеялись.

— Да. В Швейцарию. В Базель.

— И я в Базель! Какое совпадение, подумайте! Ну это просто замечательно! За такое совпадение мы с вами должны непременно выпить! К черту пиво, я вина закажу!

Но Левашов при этих восторгах как-то замкнулся. Губы его сошлись в ниточку, глаза глядели холодно и недоверчиво.

— Не надо вина! — сказал он жестко и холодно.

— Да отчего же?

— Вы пейте. А я не буду. Не пью.

Яша сразу уловил перемену, произошедшую в Левашове, когда тот узнал, что его собеседник направляется в Базель.

«Он, наверное, везет с собой деньги или даже золото, может быть, бриллианты! — думал Яша. — Он ведь связан с часовщиками, а стало быть, и с ювелирами. А про меня он решил, что я поездной вор, который хочет его ограбить! Фу, черт, как неприятно! Но как же его разубедить?»

Молодой человек, назвавшийся Левашовым, боялся, разумеется, не за деньги, которых у него при себе было столько, чтобы в обрез хватило на дорогу, и уж конечно не за бриллианты, потому что никогда в глаза их не видел и едва ли сумел бы отличить от базарных стекляшек. Не мог он также предположить в Яше грабителя: слишком хорошо узнал этот род людей за время тюремного сидения. Просто он проявлял разумную осторожность преследуемого беглеца, к которому неизвестный встречный вдруг ни с того ни с сего начинает лезть в дружбу, соловьем разливаясь о том, как для него приятна эта встреча.

«Черт его знает! На филера не похож… — рассуждал он сам с собою. — Впрочем, кто их знает, может, они для заграницы поинтеллигентней выбирают? По виду будто честный, но это так и должно быть, их специально учат быть артистами. А если так, то зачем он ко мне привязался? Схватить меня — руки коротки, за границей-то! Что хочет узнать? Адреса? А на кой им черт швейцарские адреса? Их там в любом участке дают в полчаса — мне говорили. Ну, узнает адрес, что дальше? Филеров, что ли, у подъездов поставят в Швейцарии?» — и расхохотался, представив себе русского шпика с глупой усатой рожей у дверей квартиры, адрес которой значился на конверте с зашифрованным письмом.

Яша удивился неожиданному веселью, но тот не стал объясняться. Допил пиво, вытер губы салфеткой.

— А вы в Базель надолго? — спросил он с еле уловимым оттенком насмешки, принятой Яшей на свой счет.

— Нет, я в Базель проездом! — поспешно ответил Яша. — А еду в Дорнах, там видно будет, куда потом… В Италию, а может, сначала во Францию…

— В Дорнах? Это городишко какой-то? А зачем вам туда, лечебница там или знакомые?

— Нет, там, видите ли, будет съезд антропософического общества, вы слышали про такое?

— Нет, не слышал… Хотя… Это старые бабы там всякими спиритизмами занимаются? С духами сообщаются? Ворожат?

— Да, как будто так! — засмеялся Яша.

— А вы тоже из этой шайки?

— Я — нет… Просто интересуюсь.

— То есть?

— Ну, интересно посмотреть, послушать…

— А с какой целью этот ваш интерес?

— Ни с какой, просто — интересно!

— Из любопытства? Как деревенские кумушки в чужие дворы заглядывают? — поблескивая глазами, спрашивал Левашов, убеждаясь с каждым словом, что его первое предположение было ошибочным.

Яша оскорбился.

— Ну, это, знаете!..

— Я просто понять хочу. Вы не ершитесь! Я не понимаю, как это бесцельно что-то смотреть и слушать.

— По-вашему, надо обязательно с какой-то целью?

— А зачем же бесцельно жить? Бесцельно — это, как я вам уже назвал, бабье деревенское любопытство: а что у соседки в горшке варится?..

— А отчего не любознательностью это назвать? — сопротивлялся Яша.

— Ну, это — слова! А смысл тот же самый. Или цель или пустое времяпрепровождение! Точно так же, как водку пить, ну и прочие там удовольствия… — Левашов покраснел и насупился, глядя в окно.

— А если цель — поэзия? Ну, скажем, вообще искусство, литература… Для которых именно важно иметь понятие обо всем, — торжествуя, что нашел наконец удачный ответ, воскликнул Яша.