Знакомство с «Божественной комедией» Данте Алигьери

Причина, по которой Эней ищет встречи со своим отцом, заключается в том, что он ищет ответа на вопрос о смысле всей своей жизни и тех испытаний, выпавших на его долю. В этой части «Комедии» поэт Данте также ищет ответа на схожие вопросы – в чём состоит его миссия как поэта, его зов как поэта, его ситуация ссылки. Качагвидо рассказывает раннюю историю Флоренции его времени и воспевает добродетели, которые были сильнее в старые дни по сравнению с несогласием среди группировок в городе во времена Данте.

Среди добродетелей Качагвидо упоминает саму Флоренцию какой она была: древний римский город, окружённый городской стеной.

(Рай 15:97-102)

Флоренция была меж старых стен,

где третий и девятый час звонили,

трезва, скромна, и мир был без измен. (099)

Корон и ожерелий не носили,

и юбок ярких, пестрых поясов

покровы качеств личных не затмили. (102)

(Paradiso 15:97-102)

Fiorenza dentro da la cerchia antica,

ond’ ella toglie ancora e terza e nona,

si stava in pace, sobria e pudica. (099)

Non avea catenella, non corona,

non gonne contigiate, non cintura

che fosse a veder più che la persona. (102)

После смерти Качагвидо в 1150 году город быстро разросся за античную городскую стену и была построена новая стена. Во времена Данте растущие усложнения и хаотическое городское планирование привели к серьёзным проблемам, простота сменилась чрезмерным изобилием, завистью и разделением. Качагвидо поучает пилигрима Данте о том, как человек становится охотником, чтобы самому не быть преследуемым, ведь именно преследуемым чувствует себя Данте в ссылке. Качагвидо рассказывает о своём участии во Втором крестовом походе в середине 12 века, когда он погиб смертью мученика. Лидером этого похода был император Конрад Третий (1103–1152), в глазах Данте он как раз совершил то, что император был обязан совершить, Качагвидо, со своей стороны, совершил то, что гражданин империи был обязан совершить. Сама планета Марс имеет огромный рыцарский крест, вытесанный в поверхности планеты.

Пилигрим Данте выражает свою гордость за своего предка.

(Рай 16:1–6)

О благородство малое крови,

коль люд тебя внизу готов прославить,

хоть вянет там цветок нашей любви, (003)

не удивит меня, к чему лукавить,

что здесь, где аппетит не искажен,

о небе говорю, тебя стал славить. (006)

(Paradiso 16:1–6)

O poca nostra nobiltà di sangue,

se gloriar di te la gente fai

qua giù dove l’affetto nostro langue, (003)

mirabil cosa non mi sarà mai:

ché là dove appetito non si torce,

dico nel cielo, io me ne gloriai. (006)

В Песни 10 «Ада» такая гордость своим происхождением повлекла за собой серьёзное наказание, но в «Аду» эта гордость толкуется как причина раскола и создания враждующих группировок в обществе Флоренции, тогда как в Песни 16 «Рая» Данте выражает гордость за своего предка и его героическое прошлое.

Данте прибавляет сразу вслед за этим, что такое благородство должно быть результатом воспитания, которое передаётся из поколения в поколение.

(Рай 16:7–9)

Ты словно плащ. Короче станет он,

коль ежедневно что-то не прибавить,

рвут ножницы времен со всех сторон, (009)

(Paradiso 16:7–9)

Ben se’ tu manto che tosto raccorce:

sì che, se non s’appon di dì in die,

lo tempo va dintorno con le force. (009)

Данте спрашивает себя, что он сам должен делать, чтобы быть достойным своего благородного предка. В своих рассуждениях он приходит к выводу, что если искать виновного в расколе, то необходимо искать не только среди враждебной ему партии гибеллинов, но также среди членов его собственной партии гвелфов, поскольку обе несут ответственность за политический раскол и дестабилизацию.

В Песни 17 «Рая» поэт Данте обозревает будущее пилигрима Данте и рассуждает о его ситуации ссылки, которая была предсказана Фаринатой в «Аду».

Поэт предоставляет выразить это описание Качагвидо в форме очередного предсказания.

(Рай 17:58–60)

Узнаешь: горек хлеб чужой бывает,

подъем и спуск по лестницам чужим

суровую дорогу удлиняет. (060)

(Paradiso 17:58–60)

Tu proverai sì come sa di sale

lo pane altrui, e come è duro calle

lo scendere e ’l salir per l’altrui scale. (060)