Золушки из трактира на площади

Матушка встала с любимым бок о бок и тоже опустила руки в подогретую воду. Их пальцы касались друг друга, тела передавали тепло от одного — другому. Несколько раз Кай был близок к тому, чтобы уронить или разбить тарелку о край мойки, но ловил упрямую посуду в последний момент. И вновь Бруни кольнуло в сердце — в таких хозяйственных ‘мелочах’ Ральф никогда не помогал ей, уходя наверх и ожидая ее в спальне для выполнения супружеского долга. Наверное, он считал мытье посуды и уборку на кухне не мужским делом.

Снова вспомнилась та пара в зеркале, невыносимо прекрасная и… несбыточная. И представилась другая… Что, если бы Кай оказался сыном простого, пусть и состоятельного торговца? Они могли бы пожениться и продолжить дело Хлои и Эдгара, нарожать детишек, вырастить Веслава в красавца офицера и после гордиться его успехами на гвардейском поприще. Каждодневные дела стали бы для них общими, они спорили бы вечером в спальне о меню на завтрашний день, вместе сравнивали оптовые цены местных торговцев и, возможно, подумывали об открытии второго трактира. А что? Ровенна бы вполне справилась в качестве управляющей!

Мысль об открытии второго трактира захватила Бруни настолько, что она на мгновение забыла о новом помощнике. Тот поспешил напомнить о себе, пройдясь губами по ее затылку. Желание тотчас скрутило в тугой узел, да так, что Матушка забыла, как дышать. Кружка выпала из ее ослабевших пальцев. Кай успел поймать ее почти у самого пола.

— Давай побыстрее закончим это мокрое дело! — хмыкнул он. — Никогда не думал, что мыть посуду — так сложно!

Бруни только покачала головой в ответ. И вновь вернулась мыслями к новому трактиру. Тяжелая работа давала доход. Небольшой, но постоянный. Деньги Матушка, воспитанная бережливой Хлоей, не тратила, да и не на что особенно было. Суммы вносила ежемесячно надежному ростовщику, оставляя себе средств лишь на обычные расходы и уплату налогов. Накопилось пока немного, но всегда можно было взять ссуду у того же ростовщика. Присмотреть небольшой домик, открыть пивную, а после расширить его…

— Ты о чем мечтаешь? — подозрительно спросил Пип, заметив, что она уже в третий раз принимается мыть одну и ту же миску. — Или спишь совсем? Отправляйся-ка наверх! Господин мой, проводите ее и проследите, чтобы она выспалась! А я тоже пошел домой!

— Обязательно прослежу, почтенный Пип! — улыбнулся Кай и, отняв у Бруни и отдав толстяку миску, повел Матушку наверх.

— И не возражай! — шепнул он, принимаясь расшнуровывать ее платье. — Мне приказано тебя уложить… И я уложу!

Бруни подчинилась его теплым ладоням и сильным пальцам.

Кай помог ей расплести косу и окончательно растрепал волосы. Затем собрал их в высокую прическу, невольно залюбовавшись стройной шеей и изящными плечами любимой. Наклонившись, нежно коснулся ямочки между ключицами, спустился к ложбинке между ее грудями и на миг зарылся в них лицом. А потом подхватил девушку на руки и отнес на кровать.

Матушка отвечала на поцелуи с жадностью и нетерпением. Никакая усталость, накопившаяся за день, не могла помешать получить друг от друга радость, делавшую обычное человеческое существование — осмысленным.

А затем по лицу Кая пробежала тень. Он обнял Бруни, прижав к себе так крепко, что ей стало тяжело дышать.

— Что ты? — испугалась она.

— Хочу, чтобы каждый мой вечер был таким… — сказал он, помолчав. И поднял на нее несчастные глаза. — Хочу слышать твой смех, когда я тебя раздеваю, твои стоны — когда беру тебя, твое тихое дыхание — когда ты засыпаешь на моей груди. Но…

Бруни испуганно закрыла ему род ладонью.

— Молчи! Я ни одного вопроса не задам о твоей жизни! Раз ты сказал об обязательствах, которые имеешь, значит, так и есть! И большего мне знать не надо! Я люблю тебя, мой Кай! Люблю таким, какой ты есть! И мне неважно, кто ты, где ты… с кем ты! Уже неважно!

— Девочка моя, — усмехнулся он, целуя ее в глаза, — никого у меня нет кроме тебя. И я никого не хочу кроме тебя. Скажи мне, — Кай чуть отодвинулся, чтобы иметь возможность видеть ее лицо целиком, — ты обидишься, если я предложу купить для тебя поместье и назначить содержание? У тебя будет собственный дом, тяжелая работа от рассвета до заката останется в прошлом, да и Весь сможет жить на природе, а не в городе. А с трактиром, мне кажется, вполне справится твоя старшая Гретель.

Бруни смотрела на него испытующе и всерьез раздумывала над тем, стоит ли ссориться из-за сказанного? Затем встала, накинула нижнюю сорочку и медленно прошлась по комнате, разглядывая низкий побеленный потолок, тяжелые несущие балки, затянутые неказистой тканью стены и пару поблекших ковров на них, привезенных отцом из дальних странствий. Это был ее дом. Это была ее жизнь.

Кай наблюдал за ней, пытаясь скрыть волнение.

Вернувшись в постель, Матушка обняла его руками за шею.

— Спасибо, что честен со мной! — серьезно сказала она. — И спасибо, что хочешь помочь… Но я хочу остаться здесь.

Он притянул ее озябшие колени к себе, накрыл ладонью, прошептал:

— Тогда, может быть, позволишь помочь тебе деньгами? Я богат…

Бруни неожиданно задорно хмыкнула.