Золушки из трактира на площади

Не успели подруги обменяться и словом, как портной метнулся в соседнюю комнату и притащил оттуда несколько отрезов. То поочередно прикладывая каждый к Бруни, то накручивая ей на голову наподобие тюрбана, он демонстрировал их Ванилле, хотя та не переставала хмуриться. Она уже все спланировала, и картинка свадьбы стояла перед глазами, не желая рассеиваться. На ней обе подруги невесты были в салатовом!

— Ну-у-у… — протянула Старшая Королевская Булочница, наконец, — вот этот вроде ничего.

Артазель, накинувший на плечи Бруни отрез ткани цвета топленых сливок вдруг застыл. А затем закричал, смешно дрыгая ногой:

— Молот яйценосца! То, что нужно! Это будет прекрасное платье!!!

Вдруг успокоившись, он назидательно поднял короткий палец и завершил, обращаясь к Матушке:

— Очень простое! Тебя не надо украшать, как майский шест, мой сладкий сахар! Лишь чуть акцентировать внимание на достоинствах! Через два дня обе сюда на примерку!

Бруни вздохнула с облегчением, только когда покинула покои портного. Ванилла казалась расстроенной. В коридоре, вдоль стен которого стояли великолепные канделябры, изображавшие полунагих юниц, держащих чаши для масла, Матушка взяла подругу за руку, развернула к себе и попросила:

— Не расстраивайся, прошу! Если хочешь, вернемся к мастеру. Я скажу ему, что не надену никакого другого платья, кроме салатового!

Ванилла посмотрела на нее исподлобья, усмехнулась и вдруг чмокнула в нос.

— Я не из-за платья расстроилась, глупая. Из-за себя. И тебя!

— Не понимаю, — растерянно покачала головой Бруни.

— В твоей жизни произошло нечто важное, а я все профукала! А ведь должна была рядом быть и за тебя радоваться! — пояснила она. И тут же спросила, светя глазами от любопытства, как кошка в ночи: — Так кто он?

Матушка открыла было рот, чтобы начать рассказ, но вдруг ей почудилось, что полуголые девы с чашами для масла дружно навострили уши. Решительно взяв подругу за руку, она повела ее прочь, будто знала, куда идти в хитросплетении дворцовых коридоров.

— Расскажу на улице!

Заинтересованная Ванилла покорно последовала за ней, забыв о том, что Бруни, незнакомая с внутренним расположением дворца, идет совсем в другую сторону от выхода. А Матушка машинально двигалась вперед и пыталась глубоко дышать, желая успокоить отчаянно бьющееся сердце. Не раз она, глядясь в зеркало, наблюдала в себе перемены, характерные для счастливой женщины: гордую осанку, лучистый взгляд, нежную улыбку, затаившуюся в уголках губ. Но не думала, что все это так заметно окружающим! И отчего-то наблюдательность Артазеля задела больно, словно он коснулся запретного, только для нее предназначенного.

Коридор вывел в широкую галерею. В другом ее конце стояли трое мужчин, о чем-то переговариваясь. Когда на всех парах Бруни и Ванилла выскочили на блестящий скользкий паркет и остановились в недоумении, собеседники замолчали и посмотрели в их сторону.

Ванилла неожиданно пискнула и метнулась обратно, таща испуганную Матушку за руку с такой силой, что чуть не вывихнула ей запястье. Остановилась она только, оказавшись во внутреннем дворе замка и воскликнула, пытаясь отдышаться:

— Пресвятые тапочки!

— Что? — испуганно спросила тоже запыхавшаяся Бруни.

— Тех троих видела в галерее? — уточнила Ванилла. — То были Его Величество Редъярд Третий, Первый министр Ложвин Свин и…

Она задумалась.

— И?.. — осторожно уточнила Матушка. — Кто третий?

— Не уверена, но, кажется, принц Аркей!

— Не уверена? — удивилась Бруни.

— Принц — птица ночная, загадочная! — Ванилла взяла ее под руку и повела на кухню, где должна была их ждать Персиана. — В том смысле, что во дворце появляется чрезвычайно редко, все время то в казармах со своим полком проводит, то по стране с тайными инспекциями разъезжает. Он — глава Королевского совета последние пять лет. Как отец его после войны назначил, так и главенствует бессменно. И поговаривают, что пользе короне своими законопроектами уже принес немерено. В балах и увеселениях не участвует, народу на празднествах не является, в связях с фрейлинами или дочками знатных семействе не замечен. В общем, полная противоположность братцу. Словно разные матери их родили! Поэтому видела я его всего пару раз, и то — издали! Вот Кольку-младшего могу тебе даже без исподнего описать!

— Это как? — изумилась Матушка.

— А вот так! Удирал он однажды из покоев статс-дамы в чем мать родила. Муж бедняжки решил неожиданно стребовать супружеский долг и явился из поместья не вовремя. Однако успел разглядеть в темноте белеющую принцеву задницу — ровно заячий хвост в лесу. Ну и погнался за ней, тьфу, за ним, то есть, за охальником. Не подозревая, кто это! Принц аккурат мимо меня проскакал похлеще Петра Снежного. Только что не ржал, стервец, хотя улыбка на губах играла. Ты же меня знаешь — у меня глаз — алмаз. Разглядела все, что надобно! Фигурами Индари королевских отпрысков не обделила, статями Колей тоже хорош оказался. Там было на что посмотреть!