Беседы о литературе: Запад

Не только можно, но и нужно, если мы получаем от архиерея разрешение на отпевание самоубийц и, следовательно, на церковную за них молитву. Возникает вопрос: почему мы обращаемся к архиерею за разрешением молиться о самоубийце? Да по очень простой причине. Не потому, что это запрещено, а потому, что это именно трудно, очень трудно, и поэтому только Церковь вся вместе может взять на себя этот труд. Один человек сломается под тяжестью этой ноши. И поэтому, согласно церковной традиции, священнику запрещается совершать отпевание самоубийцы без специального на то благословения архиерея. Архиерей дает не разрешение, а благословение. Он берет на себя этот труд как иерарх, как человек, объединяющий вокруг себя всю епархию, весь церковный народ. Вот каков смысл этого обращения к архиерею за разрешением, как мы говорим не совсем верно, отпевать самоубийцу. Это слишком большой молитвенный труд, это слишком тяжелый труд, чтобы его нести в одиночку. Потому что, конечно же, от хорошей жизни никто с собой не кончает. Самоубийство – это всегда результат какой-то страшной внутренней борьбы либо результат чудовищных внутренних переживаний, огромной боли, которую преодолеть молитвой, повторяю, чрезвычайно трудно.

Традиционно в православном катехизисе при объяснении шестой заповеди Моисея указывается, что судьи, которые повинного предают на смерть, а также воины, которые защищают Отечество и убивают неприятеля, преступниками заповеди называться не могут. Как Вы можете это прокомментировать?

Я могу прокомментировать это следующим образом. Конечно, эта заповедь в катехизисах никак на библейском тексте не основана. Это такое толкование библейского текста, которое основывается не на самом тексте, не на параллельных к нему текстах, не на традиции, содержащейся внутри Библии, а просто на реальной практике. Церковь была слишком тесно связана с государством, чтобы противиться государству. Но Вы прекрасно помните, с другой стороны, святителя Николая, который останавливает казнь, который таким образом обнаруживает свое неприятие смертной казни как средства наказания преступника. И мы с вами сегодня знаем, что теперь не только Церковь, но и общественные деятели самых разных политических пристрастий, направлений и многие государства в общем выступают в основной своей массе против смертной казни и против решения конфликтов путем применения оружия, силы, массового убийства и так далее. Мы с вами знаем, что основная масса стран сегодня всё-таки выступает за мирное решение иранской проблемы с Ираком и с Саддамом Хусейном, при этом, разумеется, выступая резко против политики и позиции Саддама Хусейна; но, тем не менее, большинство стран выступает против войны в Ираке. И так же безусловно призывая к борьбе с преступностью и к строгим мерам в отношении преступников, большинство стран не допускают у себя смертной казни. Последняя смертная казнь, которая была совершена в Соединенных Штатах, вызвала бурное негодование во всем мире за исключением, пожалуй, нашей страны. У нас средства массовой информации почти не отреагировали на это, но газеты французские, итальянские, польские были наполнены возмущенными откликами на решение, которое принял губернатор Буш, сын бывшего президента, и на казнь девушки по имени Карла, которая имела место девять лет тому назад в Соединенных Штатах.

Процитирую слова святейшего патриарха. В одной из статей он говорит о том, что и при освободительной войне убийство остается убийством, и люди не должны смотреть на это так легко.

Спасибо, это очень важное замечание. Потому что мы с вами часто смотрим на убийство глазами средневекового человека, для которого эта заповедь была чуть ли не единственной, которую можно обойти, которую можно при помощи разного рода объяснений если не отменить, то, во всяком случае, свести на нет. Увы, было так. Но это не значит, что должно быть так, потому что всё же в процессе трудной своей истории человечество вырастает и, вырастая, идет вперед вслед за своим Господом и Учителем.

Франческо Петрарка 15 января 1998 года [197]