Без зла

С видом временно вдовствующей королевы я шмякнула о стойку свой паспорт и бронь. Патриарх молча её изучил и сам повёл меня в мои люкс-апартаменты из трёх звёзд. Номер роскошью меня не поразил, но он был чист, и этого мне на тот момент было вполне достаточно.

И был вечер. И был немыслимый закат. И рядом, в двух шагах — смотровая площадка, на которой я зависла на два часа. И не было никаких мыслей в моей голове, а была благодать и полное растворение в возду́хах. По пути со смотровой площадки меня пару раз позвали замуж на пару часов, но я не воспользовалась моментом и проскользнула мимо своего счастья в отель.

Богоугодная обитель, приютившая меня за 50 долларов, находилась аккурат между Вознесенским монастырём и мечетью. Ночь прошла романтично. Муэдзин регулярно и очень громко призывал меня совершить намаз, но я не согласилась.

Рассвет встретила по-библейски, со словами, крутящимися у меня в голове безостановочно: «Рече ему Иисус: аминь глаголю тебе, яко в сию нощь, прежде даже алектор возгласит, трикраты отвержешися Мене». Петухи орали так, что я уже и муэдзину была рада, лишь бы они замолчали.

И было утро. День первый. Спускаюсь в трапезную, на завтрак. И столбенею аки Лотова жена. Солью покрываюсь в обнажённых сарафаном местах. Место для харчевания чётко поделено на мужскую и женскую половины. С одной стороны — дяди жгучие, с другой — тёти в хиджабах. И по центру я. Молчим. И тут на автомате открывается мой рот и я торжественно сообщаю честной компании: «Салямаллейкум! Аллах акбар!» и зачем-то крещусь. Всё правильно сделала, короче. Атмосфера разрядилась, все мне радостно закивали и перестали обращать на меня внимание.

Крепко подкрепившись, отправилась я крутой дорогой в Город. Молиться ведь пошла, вся в молитвенном настроении, что характерно. И в таком вот благоговейном виде встретили меня те, кто первыми встречает всех сугубых молитвенников, — торговцы святыми ништяками. О... Эти прекрасные люди надолго меня запомнили. И вот уже как восемь лет эти волки сувенирного бизнеса обмахивают моим портретом товары, чтоб к ним удача пришла.

Мне, конечно, совсем у них ничего не нужно было покупать, просто от скуки решила поторговаться. В результате медная турка с жемчугами и перламутрами, изначально впариваемая американской пожилой паре за какие-то немыслимые деньги, была торжественно мне вручена за пятьдесят шекелей.

Ушло на это дело два часа, но игра стоила свеч. Было весело. Я уходила и меня возвращали, я стучала этой туркой по каменному вековому полу и смеялась в южные усы, утверждая, что турка эта люминевая, страшная и развалится в моих руках, не будучи донесённой до приличного огня. Хозяин лавки злился, потом хохотал, потом опять злился. На наш самозабвенный торг сбежались все соседи и, по всей видимости, даже делали ставки.

В качестве презента за то, что я «грейтбизнесвумен», получила серьги и браслет от владельца аж пяти лавок (не промах мужик), тем громче была моя победа! Была напоена лучшим и крепчайшим кофе в мире со свежайшими сладостями и при этом не получила никакого скабрезного предложения, а это, скажу я вам, показатель уважения. Всё-таки я склоняюсь к мысли, что какая-нибудь Сара или Абрам в моей родословной потоптались очень преизрядно. Жаль, документов не оставили.

Иордан

Мне никогда не забыть моей первой встречи с Израилем, это была любовь с первого взгляда. Израиль ждал меня и приготовил мне столько сюрпризов, о которых я и не смела мечтать. Но самый-самый главный и самый важный заключался в том, что в этой прекрасной стране, туристический поток в которой не иссякает ни на день, мне посчастливилось побывать у множества святынь в полном, не считая моих двух случайных попутчиков, одиночестве, что для меня, человека, всегда окруженного людьми, очень важно.

А попутчиками моими по святым местам были водитель-араб и прекрасная девушка по имени Араби́я, француженка-мусульманка, студентка Сорбонны, приехавшая в Израиль, так же, как и я, в полном одиночестве с очень интересной целью — она изучала христианство. Ни больше, ни меньше. Мусульманка из Парижа, приехавшая в Израиль посетить святые для христиан места.

Мы с ней пересеклись вечером на ресепшен и на дичайшей смеси французского, английского и итальянского (мы все учились в музыкальной школе, помните? Аллегро виваче! Модерато! И все мы читали «Войну и мир» и даже ходили по ссылкам. Нам ли не знать французского, монами?) рассказали друг другу о целях нашего путешествия, о возможности скооперироваться, нанять одно на двоих такси и без шума, пыли и толпы промчаться по пустыне в поисках чаши Граа... (ну опять понесло, сорри) великих христианских святынь.

И петел возгласил сто раз под окнами гостиницы. И прокричал осёл, и провели под уздцы верблюда мимо отеля, и это было утро нашего путешествия. Мы сели в замечательное авто, и ангелы подхватили нас и повели дивными путями двух паломников-мизантропов.

Как-нибудь в другой раз поведаю обо всём, а сегодня я, конечно же, расскажу о моей первой встрече с Иорданом.