Дом одинокой ведьмы

Авелина всё ещё не могла прийти в себя и продолжала вертеть головой, разглядывая спальню. Там, где она вылезла из огромной кровати, на полу кучей лежала смятая простыня из тонкого хлопка.

– Я не понимаю, что это было, – слабым голосом ответила она. – Я проснулась и увидела, что мы спим под открытым небом, кровать грязная, все ковры исчезли и остался только гнилой пол.

– Думаю, тебе нужно было их надеть, – сказала Хейзел, указав на очки Авелины, лежащие на прикроватном столике.

– Я и без них неплохо вижу, – слегка раздражённо возразила Авелина. – Клянусь, всё это исчезло… Я не понимаю.

– Наверное, кошмары. Слишком много мороженого, да ещё на ночь. Знаешь, после такого случаются всякие странности.

– Наверное, – согласилась Авелина. – Но всё казалось таким реальным.

– Лунатизм, – сказала Хейзел. – Я читала о таком. Люди ходят по дому, выходят на улицу, даже разговаривают с родными, но при этом всё равно спят.

– Со мной никогда ничего подобного не случалось.

– Скорее всего, ты никогда раньше и не съедала перед сном целую пачку ревеневого мороженого.

Авелина невольно рассмеялась, по большей части от облегчения. В комнате, которая ей только что привиделась, было очень неприятно находиться.

– Да, похоже, в следующий раз надо немного умерить аппетит. Но почему ты не спала?

– Кое-кто забрал себе всё одеяло. Замёрзла немного.

– Извини.

– Всё в порядке.

Девочки снова пожелали друг другу спокойной ночи. Прежде чем улечься на своё место, Авелина тщательно осмотрела простыни, но не нашла даже прилипшего волоска, не то что пятен. Успокоившись, она накрылась одеялом, но воспоминание о холодном, полуразрушенном доме ещё долго не давало ей заснуть.

Она хотела измерить рост человека и изготовить свечу такой же высоты. Вместе со свечой сгорела бы и его жизнь.

Архив церковного суда, Лондон, 1490

Глава 10 Предупреждение

Утром Хейзел разбудила Авелину, слегка похлопав по плечу.

– Завтрак? – спросила она. Глаза и волосы Хейзел сияли, словно она выспалась так хорошо, как никогда.

– Эм… Да, – пробормотала Авелина, заспанная и со спутанными волосами, – ночной кошмар дал о себе знать.

– Блинчики, круассаны, омлет, сэндвичи с беконом, вафли, французские тосты, английский завтрак – что хочешь?

Звучало заманчиво. Но Авелина вспомнила, что её ждёт Гарольд.

– Честно говоря, мне пора домой, – с неохотой сказала она под негодующее урчание желудка. – Покажешь дорогу? Я в темноте не очень поняла, как мы шли.

– Конечно. Я пойду с тобой, – кивнула Хейзел.

– А ты не будешь дожидаться родителей?

– Нет, они сказали, что приедут сегодня днём, но сами ещё не знают, во сколько точно. Подожди меня, я только оденусь.

Авелина подумала, что родители Хейзел – самые беспечные люди на свете, хотя туманные заявления подруги звучали подозрительно, особенно если вспомнить, какой печальной она была ночью. Всё, что Хейзел говорила про свою семью, она словно выдумывала на ходу. Авелина не понимала, зачем Хейзел врать о родителях и чем таким они занимаются, но вся эта ситуация внушала беспокойство.

У Авелины появилась жуткая мысль: а что, если родителям Хейзел нет никакого дела до дочери? Такое вполне может быть. Даже очень вероятно. Это объясняет, почему она так хочет найти друга и всегда предоставлена сама себе. Авелина подумала, не рассказать ли о своих подозрениях маме, но она не хотела предавать доверие Хейзел или ненароком подставить её.

Постепенно в голове Авелины зрел план: нужно прийти сюда ещё раз, когда Хейзел не будет её ждать. В такие большие окна легко заглянуть с дерева. Авелина понимала, что шпионить нехорошо, но ведь ситуация исключительная. Она беспокоится о своей новой подруге. Очевидно, что Хейзел не хочет рассказывать, что происходит у неё в семье, и у Авелины нет другой возможности ей помочь. Она только выяснит, не оставляют ли Хейзел надолго одну. Можно и Гарольда с собой взять. Сверхсекретная миссия его только обрадует. И если они увидят, что родители и вправду не заботятся о Хейзел, Авелина сразу же расскажет маме.

Через несколько минут Хейзел вернулась одетая так, словно над её обликом трудилась команда модных стилистов. Когда они вышли из дома, Авелина оглянулась, чтобы запомнить подъездную дорожку, но и при дневном свете она не увидела ничего подобного. Небо было бледно-голубым, там, где вскоре должно было взойти солнце, горизонт на востоке подёрнулся розовым. Утро было прохладным, но освежающим.

– Если захочешь, Гарольд тоже может быть твоим другом, – сказала Авелина. – Он очень хороший, нужно только узнать его получше.

Хейзел нахмурилась, прищурив разные глаза:

– Спасибо за предложение, но, кроме тебя, мне друзья не нужны. – Голос, которым она произнесла эти слова, был холоден как лёд.

– Ну, как хочешь…

Авелине снова пришла в голову тревожная мысль: дружба с Хейзел может обернуться миллионом непредсказуемых неприятностей.