Дон-Кихот Ламанчский. Часть 2 (др. издание)

— Въ двухъ мстахъ губернаторъ немного удалился съ прямаго пути, сказала герцогиня Санчо, прочитавъ его письмо. Во-первыхъ, напрасно онъ говоритъ, будто получилъ губернаторство за т удары плетьми, которые онъ долженъ дать себ. Губернаторъ знаетъ, и не можетъ не знать, что когда герцогъ, мужъ мой, пообщалъ ежу островъ, тогда никто изъ насъ не подозрвалъ даже о существованіи на свт плетей. Кром этого, онъ оказывается въ своемъ письм большимъ интересантомъ, и я бы вовсе не хотла, чтобы онъ оказался такимъ же на дл, потому что излишній грузъ разрываетъ мшокъ и жадный губернаторъ торгуетъ правосудіемъ.

— Ваша свтлость, я, право, вовсе не это хотлъ сказать, отвтилъ Санчо; если, впрочемъ, вы находите, что письмо написано не такъ, какъ слдуетъ, такъ можно разорвать его и написать другое; только это другое выйдетъ, пожалуй, хуже перваго, если писать его придется опять мн же.

— Нтъ, нтъ, возразила герцогиня; это письмо хорошо, и я покажу это герцогу. Сказавши это, она отправилась въ садъ, гд хозяева и гости должны были въ этотъ день обдать.

Герцогиня показала своему мужу письмо Санчо, и оно порядкомъ насмшило герцога. Между тмъ подали обдъ, и въ то время, когда сіятельные хозяева смялись, по обыкновенію, надъ интереснымъ разговоромъ Санчо, въ саду неожиданно послышался острый звукъ флейты вмст съ глухимъ стукомъ нестройнаго барабана. Эта унылая воинская музыка перепугала и встревожила всхъ, особенно Донъ-Кихота, который не могъ усидть даже на мст, такъ сильно онъ былъ взволнованъ; а ужъ о Санчо и говорить нечего. Со страху онъ спрятался подъ полу платья герцогини, ставшей съ нкотораго времени обычнымъ убжищемъ его въ минуты опасности; музыка эта была, въ самомъ дл, уныла и мрачна до нельзя. Немного спустя въ саду появились два человка въ длинныхъ, волочившихся по земл, траурныхъ мантіяхъ. Каждый изъ нихъ билъ въ большой, покрытый чернымъ сукномъ, барабанъ. Возл барабанщиковъ шелъ флейтщикъ. также въ траур. За тремя музыкантами выступалъ какой-то великанъ, въ черной мантіи, съ длиннымъ, волочившимся далеко по земл, хвостомъ. Широкая перевязь стягивала поверхъ мантіи его поясницу, а съ боку у него вислъ огромный мечъ съ такой же черной рукояткой, какъ и ножны. Лицо его было покрыто чернымъ, просвчивающимъ вуалемъ, сквозь который видна была длинная и блая, какъ снгъ, борода. Важно и спокойно двигался онъ въ тактъ, подъ звуки барабановъ; и его чернота, его гигантскій ростъ, походка, сопровождавшая его свита — могли удивить всякаго, кто увидлъ бы его, не зная, кто онъ такой. Подошедши къ герцогу, онъ опустился передъ нимъ на колни, но герцогъ ни за что не согласился выслушать его, пока онъ не всталъ. Поднявшись съ колнъ, ужасный незнакомецъ откинулъ вуаль и показалъ изумленнымъ зрителямъ длиннйшую, блйшую, густйшую и ужаснйшую бороду, какую когда-либо видли человческіе глаза. Извлекши затмъ изъ глубины широкой груди своей звучный и сильный голосъ, онъ сказалъ герцогу, пристально глядя ему въ глаза:

— Великій, могущественный господинъ! Меня зовутъ Трифалдинъ Блая Борода. Я оруженосецъ графини Трифалды, называемой дуэньей Долоридой, посылающей меня къ вашему величію испросить у вашего великолпія позволеніе придти разсказать вашей свтлости свое такое удивительное и совершенно новаго рода несчастіе, какого не въ состояніи вообразить самое тяжелое воображеніе во всемъ подлунномъ мір. Но прежде всего она желаетъ узнать: находится-ли въ вашемъ замк безстрашный и никогда непобдимый рыцарь Донъ-Кихотъ Ламанчскій, котораго она ищетъ отъ королевства Кандаи до самой вашей свтлости, пройдя все это пространство — должно быть при помощи чуда или очарованія, — безъ отдыха, пшкомъ. Она находится у воротъ этого укрпленнаго замка, или увеселительнаго дворца, ожидая вашего позволенія войти сюда». Сказавши это, Трифальдинъ закашлялъ и, гладя обими руками сверху внизъ свою бороду, ожидалъ съ удивительнымъ хладнокровіемъ отвта герцога.

— Славный оруженосецъ Трифалдинъ Блая Борода, отвтилъ герцогъ; вотъ уже нсколько дней, какъ мы узнали о несчастіи, постигшемъ графиню Трифалды, которую волшебники заставляютъ называться дуэньей Долоридой. Удивительный оруженосецъ, скажите графин, пусть она войдетъ сюда, — здсь найдетъ она знаменитаго рыцаря Донъ-Кихота Ламанчскаго, и отъ его великодушнаго сердца можетъ ожидать всякой помощи и защиты. Скажите ей также, что если она нуждается въ моей благосклонности, я къ ея услугамъ; какъ рыцарь, я обязанъ оказывать помощь всякимъ дамамъ, особенно горюющимъ и раззореннымъ вдовамъ дуэньямъ, подобнымъ ея сіятельству, графин Трифалды». Въ знакъ благодарности Трифалдинъ нагнулся до земли и, подавъ потомъ знакъ флейт и барабанамъ, вышелъ изъ сада тмъ же шагомъ и подъ звуки той же музыки, какъ и пришелъ, изумивъ всхъ своей одеждой и наружностью.