Драмы. Стихотворения

Я один. Судьба такая
Мне давно уж не по силам.
Обессилел, вспоминая,
И хочу вернуться к милым.

К ним на миг, — и вновь открою

Я в душе любовь к дороге
В край, где мы весной все трое
Будем в горнем жить чертоге.

К ним скорей! Но закружился

Снег, и вьюга закружила!
Слишком поздно спохватился!
Все дороги завалило.

VIII

Шло время, и я овладел собой,
Не стал я тоске предаваться.
Словно смятое платье, лег снег над рекой,
Озарила луна покров снеговой,
Звезды начали загораться.

Чересчур я силен, чтоб тоской изойти,

Если к ночи стал день клониться.
Мне, как мысли, не усидеть взаперти.
Я по горным тропам должен идти
И над пропастью остановиться.

А в безмолвной долине звук возникал,

Я прислушивался невольно,
Где-то ласково, сладко и нежно звучал
Тот напев, что давным-давно я слыхал,
И узнал я звон колокольный.

О том, что господь родился на свет,

Колокола возвестили.
Зажег в доме лампу старик сосед,
В окне моей матери вспыхнул свет,
И они меня странно манили.

Дом и прежняя жизнь, что казалась скудна,

Засияли, как древняя сага.
На высотах молчит ледяная страна,
А внизу у меня есть мать и жена,
Вместе с ними быть — вот оно, благо.

У себя за спиной услыхал я смех,

То охотник, до шуток охочий,
Мои тайные мысли прочел, как на грех:
«Растрогался, вижу? Бывает у всех
При виде обители отчей!»

И сызнова смел и силен я был,

И снова был закаленным,
Ветер с вершин меня охладил,
Никто бы отныне уже не смутил
Меня рождественским звоном.

Вспыхнуло что-то над домом родным,

Где мать моя оставалась,
Казалось, рассвет занялся над ним,
Потом повалил клубами дым,
Пламя потом показалось.

Скоро весь дом охватило огнем,

Я вскрикнул было, но живо
Охотник утешил: «Что тебе в том,
Всего и горит что прогнивший дом,
Облезлая кошка да пиво».

И выложил мне своей мысли ход,

Мое одолев смятенье:
Когда озаряет луна небосвод,
А землю огонь, их смесь создает
Эффектное освещенье.

Приставил он руку свою к глазам,

Ему картина предстала.
Где-то запели — и понял я сам:
Душа моей матери к небесам
С ангелами воспаряла.

«Молча трудилась, муки терпя,

Молча плутала в пустыне,
Скорбную душу твою возлюбя,
Мы над снегами проносим тебя
К божьему празднеству ныне!»

Луна замутилась, охотник пропал,

И сердце стучало снова.
Безутешный, над пропастью я стоял.
При этом отнюдь я не отрицал
Эффект освещенья двойного.

IX