Евгений Онегин

And thought of her in him inspired First moan of his conscious life.	И мысль об ней одушевила Его цевницы первый стон.
But you forgive him, games in stillness!	Простите, игры золотые!
He liked the grove's timid thickness,	Он рощи полюбил густые,
He liked the stillness, lone mood, The night, the stars, the round moon.	Уединенье, тишину, И ночь, и звезды, и луну,
The moon, this miracle in heavens, To which we dedicated nights	Луну, небесную лампаду, Которой посвящали мы
At meetings but without lights, And tears, secret torment's gladness...	Прогулки средь вечерней тьмы, И слезы, тайных мук отраду...
But now dear moon for us Is mere lantern in the skies.	Но нынче видим только в ней Замену тусклых фонарей.
XXIII	XXIII
She's dutiful and always modest, As fresh as morning, always gay,	Всегда скромна, всегда послушна, Всегда как утро весела,
Like life of bard, such simple, honest, Like kiss of love at dawn of day;	Как жизнь поэта простодушна, Как поцелуй любви мила;
The eyes are blue as depth of heavens, The smile, the flaxen curls of hairs,	Глаза, как небо, голубые, Улыбка, локоны льняные,
The movings, voice, the figure fine, All Olga has... but you can find	Движенья, голос, легкий стан, Всё в Ольге... но любой роман
At any novel those features, Her own portrait, very nice;	Возьмите и найдете верно Ее портрет: он очень мил,
I was in love with it sometimes, But soon was bored by pretty creatures.	Я прежде сам его любил, Но надоел он мне безмерно.
Allow me, the readers mine, To show you her elder line.	Позвольте мне, читатель мой, Заняться старшею сестрой.
XXIV	XXIV
Tatyana was the name of sister... Such name we use to gratify	Ее сестра звалась Татьяна... 13 Впервые именем таким
The novel's pages of my either, At will that name well sanctify.	Страницы нежные романа Мы своевольно освятим.
Why not? It's pleasant and sonorous; With it, I know, always goes	И что ж? оно приятно, звучно; Но с ним, я знаю, неразлучно
Reminiscence of old time, Of maiden's room!	Воспоминанье старины Иль девичьей!
We must meanwhile	Мы все должны
Confess; we have the taste quite mere In life, as well as in the names,	Признаться: вкусу очень мало У нас и в наших именах
(Not speaking of the verses frames). The education can't adhere	(Не говорим уж о стихах); Нам просвещенье не пристало,
To us: from it we have not more Than mincing manners to adore.	И нам досталось от него Жеманство, - больше ничего.