Гарики на все времена (Том 1)

240

В чем цель творенья — неизвестно,

а мы — не смеем размышлять,
хотя порою интересно,
зачем то та, то эта блядь.

241

В природе есть похожести опасные,

где стоит, спохватясь, остановиться:
великое — похоже на прекрасное,
но пропасти змеятся на границе.

242

Кто свой дар сберег и вырастил,

начинает путь подвижника:
ощутил, обдумал, выразил —
и спокойно ждешь булыжника.

243

И я познанием увлекся бы,

но плохо с умственной поэтикой:
Создатель мыслит парадоксами,
а я — убогой арифметикой.

244

Философов труды сильней всего

античных мудрецов напоминают:
те знали, что не знают ничего,
а эти даже этого не знают.

245

В струе синеватого дыма

с утра я сижу за столом
и время, текущее мимо,
своим согреваю теплом.

246

В нас не простая кровь течет,

в ней Божий дух, как хмель в вине,
нас жар сотворчества влечет
к бумаге, женщине, струне.

247

Источник мыслей вулканичен:

за изверженьем — вновь ни слова;
антракт весьма гигиеничен
для заливания спиртного.

248

Я раньше чтил высоколобость

и думал: вотума палата,
теперь ушла былая робость —
есть мудаки со лбом Сократа.

249

Для баб одежды мишура —

как апельсину кожура,
где плод порой сухой и синий
и очень слабо апельсиний.

250

Все хаосы, броженья и анархии,

бунты и сокрушения основ
кончаются устройством иерархии
с иным распределением чинов.

251

Я — человек: ем пищу ложкой

и не охочусь при луне;
а раньше был, наверно, кошкой —
уж очень суки злы ко мне.

252

Прочтет с улыбкою потомок

про кровь и грязь моей эпохи,
так улыбается ребенок
на похоронной суматохе.

253

В течение всех лет моих и дней

желания мне были по плечу,
сегодня я хочу всего сильней
понять, чего сегодня я хочу.

254

Вылистав завалы книжной ветоши,

вылущив зерно взошедших дум,
жарко друг о друга посоветовшись,
люди поступают наобум.

255

Лентяй, люблю я дня конец

в дыму застольных посиделок,
а не лентяй ли был Творец,
оставив столько недоделок?

256

Есть нечто выше бытия —

оно смягчает будни быта
и дарит радость забытья,
огьемля мысли от корыта.

257

Когда плодами просвещения

любуюсь я без восхищения,
то вспоминаю как пример,
что был неграмотен Гомер.

258

Во всем, что каждый выбирает,

покуда тянется прогулка,
его наследственность играет,
как музыкальная шкатулка.

259

У разума, печального провидца,

характер на решения скупой,
история поэтому творится
убийцами, святыми и толпой.

260

Где нет огня, где нет игры,

фонтана жизни нет,
линяют сочные пиры
в докучливый обед.

261

Один критерий нам по силам,

чтоб мерить гения заслугу:
на сколько лет затормозил он
свою научную округу.

262

Есть в природе гармония вещая

от нее наши вкусы и нормы,
отчего содержание женщины —
это прежде всего ее формы.