Наш знакомый герой

Увидев Женьку вместе с Вандой, Сурков просто похолодел, но потом как-то привык и благополучно сделал вид, что ничего ни про кого не знает. С Женькой все ясно: ее тянет в грязь. А Ванда — что ж, под этим именем он ее не знал, а потому спокойно познакомился как бы заново. Ванда отнеслась к этому как к должному, даже ни словом не помянула о прежнем знакомстве. Если вдуматься — это было странно.

Да, что-то с этой Вандой было не так. Могла она украсть рукопись, могла, если рукопись только существовала. Но именно это Гусаров считает сомнительным. И следовательно, если Новоселов не писал романа, то значит, он написан кем-то третьим. И скорей всего тем, под чьим именем он напечатан. А совпадения потому, что третий был из своих. Сидел, ходил, пил чай, вместе справляли праздники, гуляли по городу.

Но Андрей клянется, что такого лица не было. Настолько разумного, чтоб написать роман, даже используя чужие замыслы, дневники, записки. Золотов? Он бы не покончил с собой, если б смог написать роман. Да и Семенов не стал бы скрывать, что это Золотов, потому что только ради успеха тот, бедняга, и старался. Нинель… Нинель совсем сбрендила, жалко женщину. Нинель пишет всякую ахинею и рассовывает ее по почтовым ящикам своих знакомых. Она, бедняга, и с собой-то не может разобраться, куда ей до остального мира. На днях Сурков получил от Нинель некий текст, напечатанный на тончайшем листочке бумаги:

«Скоро ли мы увидимся официально и пойдем в ресторанчик, который я уже приглядела не так далеко?

На свой день рождения я опять выйду одна и погляжу, как кормят в варьете, которое и мне необходимо рассмотреть пристальным оком.

Там есть мои знакомые певицы, которые ждут не дождутся, когда же директор очнется от летаргического сна и не спохватится отхватить у меня кусок циклоидных песенок для дам высшего общества, умеющих петь и танцевать и желающих заучивать хорошенькие слова, приходящие мне на пишущую машинку, когда я просто так сижу и перебираю клавиши букв, где напечатан в точности весь алфавит и цифры неизвестно для каких целей…»

Вот что пишет теперь бедная Нинель.

И все-таки Ванда! Ведь она совсем не глупа и не бездарна, в отличие от остальных возможных подозреваемых. Оговорить себя? Это ей наплевать. Зато страховка от обвинения в краже. Подставное лицо, имевшее дело со всеми в редакции? Для Ванды — чепуха, Ванда почти любого мужчину заставит плясать под свою дудку, тут вообще что-то таинственное. Да, она не глупа и не бездарна, у Ванды даже есть какой-то темный, теневой талант. Конечно, она украла роман не целиком, она его просто  д о п и с а л а. Разве не могло быть такого при ее-то возможностях? Себя Ванда знает, это только для доверчивых слушателей читала она рассказики с жалобами на несчастливую девичью длинноногость, чтоб все выглядело как у всех. На самом деле этот романтизм ей чужд. Чтоб знать теневые стороны любого человека так, как их знает Ванда, надо знать свои теневые стороны.

Но зачем ей все это понадобилось? Авантюристка по натуре? Мало. Жажда славы? Но тогда зачем чужая фамилия? А если проще — деньги? Деньги, конечно, не так уж велики, но для Ванды всё деньги. С тех пор как развелась с мужем, Ванда и не подумала устроиться на работу. Вернее, устраивалась раз пять, но работала месяц, от силы два, а потом благополучно сматывала удочки. Кормить ее кормят — найдет дураков, у нас не умрешь с голоду, тряпки Ванда не любит…

Но при этом отцовское наследство пошло прахом буквально года через два после смерти отца. Сурков как-то вынужден был по делам лито зайти в знакомую квартиру и обнаружил там пустоту и разрушение. Интересно, куда Ванда девала деньги? Не пила, не курила, не была щедрой с друзьями, на мужчину бы не потратилась при самой пылкой любви, скорее просто застрелилась бы. Какие же тайные удовольствия были у Ванды? Тоже интересно.

Итак, возьмем проще. Ванде деньги нужны. А Иванов — просто ширма. Потому-то он исчез, и любые поиски обрываются.

Да нет же, нет, нет, нет… Что ты, Сурков, свихнулся? Детективов начитался? Да, Ванда способна продать не принадлежащий ей холодильник или даже кооперативную квартиру. Но дело идет о литературе. Нет, не Ванда. Не может эта вульгарная и, в общем, по-своему тупая баба задумать такую авантюру.