Нефритовые скалы

Зеленые горы торчат над северной частью,
А белые воды кружат возле восточных стен.
На этой земле мы как только с тобою простимся,
Пырей-сирота ты — за тысячи верст.
Плывущие тучи — вот твои мысли бродят.
Вечернее солнце — вот тебе друга душа,
Махнешь мне рукою — отсюда сейчас уйдешь ты,
И грустно, протяжно заржет разлученный конь.

Ли Бо в различных переводах

Переводы Ю.К. Щуцкого [248]

Чистые воды

Воды прозрачны-чисты,
И месяц осенний сияет.
Я в озере южном срываю
Белых кувшинок цветы.
Лотос, — почти говорит, —
Мой баловень нежный, любимый;
И в лодке проплывшего мимо
Грустью меня он разит.

После пьянства, когда мы катались с советником Шу по озеру Дунтин [249]

Вот если бы убрать — стесать
Откос Царевниной Горы[250]

, —То воды Сяна[251] с той поры
Открыли бы широко гладь,
Отведал я Балинских[252] вин.
Я их, не зная меры, пил,
И вот уж хмель меня убил
В красе осенних вод Дунтин.

Вспомнилось о «Горах Востока»

Много лет в «Горах Востока»
Быть мне не пришлось...
А цветы цвели уж сколько
Раз в «Пещере Роз»?
Там и тучка исчезала
Без меня, одна...
За который дом упала
Светлая луна?..

Одиноко сижу в Цзинтинских горах

Прекратился уж полет высокий
Птиц, летающих сплошною стаей.
Тучка сиротливо-одиноко
На свободе в дали уплывает.
И, друг другу не надоедая,
Смотрим друг на друга я и горы.
И докуда зрение хватает,
Есть лишь эти горные просторы.

Весенней ночью в г. Лояне [253] слышу свирель

Из чьего, я слышу, дома звуки яшмовой свирели,
В темноте летя, пропели?
Проникают эти звуки в вешний ветер, устремляясь
В город Ло и рассыпаясь
Нынче ночью меж мелодий и печальных и тоскливых,
Слыша «Сломанные ивы»[254]

,Кто же может не заметить, что о родине в печали
Думы на сердце упали?!

Думы в тихую ночь

В изголовии ложа
Сияет, светлеет луна.
Показалась похожей
На иней упавший она.
Посмотрел на луну я,
Лицо к небесам обратив,
И припомнил родную
Страну я, лицо опустив.

Среди чужих

Ланьлинского[255]

прекрасного винаГуст золотистый аромат.
И чаша яшмовая вновь полна:
В ней с блеском янтари горят.
И пусть теперь хозяину меня
Вином удастся опьянить —
Тогда, где будут чуждые края,
Я не возьмусь определить.

Тоска у яшмовых ступеней

Я стою... У яшмовых ступеней
Иней появляется осенний.
Ночь длинна-длинна... Уже росой
Увлажнен чулок мой кружевной.
Я к себе вернулась и, печальна,
Опустила занавес хрустальный.
Но за ним я вижу: так ясна
Дальняя осенняя луна!

Переводы Л.3. Эйдлина [256]

* * *

Оба сидим и друг с другом пьем.
Цветут на горе цветы.
Чарка одна, и еще одна —
Третья чарка за ней!

Я охмелел и хочу поспать,

Ты можешь пока идти.
Завтра же вновь, если ты не прочь,
С Цинем приди сюда.