Нефритовые скалы

Гусь одинокий[289]

,мучимый жаждой великой,
Летит и роняет
стаю зовущие крики.
Кто посочувствует
тени этой летучей?
Потеряли друг друга
в нескончаемой туче.
Взор обрывается —
всюду мерещится что-то,
Больше отчаянье —
явственней шелест полета!
Вон в поле вороны...
не связаны мыслью одною,
Только кричат, суетятся
беспутной толпою.

Рассвет и закат [290]

Солнце встает
из восточных змеиных тенет,
Словно восходит
с самого дна земного.
Небо измерит — и снова
просит приюта у западных вод.
Где ж, наконец, стены крова,
где шестерка драконов[291]

ночлег обретет?Солнцу дано,
раз возникнув, не прекращаться.
А человек — не эфир изначальный[292],
где уж ему уходить — возвращаться!
Ветру весны за свой рост
не благодарна трава.
За листопад на небеса
не станут роптать дерева.
Кто подстегнет
четыре времени года бичом?
Для тысяч вещей
положен приход и уход.
Си Хэ!
Си Хэ!
Ради чего ищешь свой кров
в пучине времен — пустыне
отверженных вод?!
Как велика сила духа
Лу Яна!
Остановившего миг
ударом копья![293]
И не избегнут
ни лжи, ни обмана,
Если противятся Небу,
не следуют Дао — Пути Бытия.
Эй, по Великую Глыбу[294]
раздайся, сума.
Сам ведь не знаю предела,
как беспредельность сама.

Подношение Ван Луню

Ли Бо ступил на борт челна.
Вот и попутная волна.
Вдруг — песня... донеслась она
под топот скакуна.
Глубины персиковых вод[295]
хоть в десять тысяч чи![296]
Ван Луня дружеское сердце
не знает вовсе дна.

Ночлег с друзьями

Вековую скорбь долой —
избываем свои беды!
Выпиваем чередой
сто кувшинчиков вина.
Глубока, прозрачна ночь,
и чиста река беседы.[297]
Ослепительна луна...
мы не спим или она?
С хмелю в горы забредем
и возляжем, где попало,
Изголовье — мир земной,
небо — чем не одеяло!

Вопрос и ответ в горах

Пытали однажды:
мол, что за нужда —
В нефритовых скалах
гнездо себе вью?
В ответ улыбнулся
и промолчал,
А сердце запело:
свободу люблю...
Стремнина
персиковых лепестков,
Летящих с обрыва
в ущелье теней.
Лишь здесь — небеса,
и земля — только здесь,
А не среди
людей!

Слушаю, как Цзюнь, монах из Шу [298] , играет на цине

Монах из Шу берет
зеленую с узором[299]

...На западе под ним
утес Бровей Крутых.
Едва коснулся струн —
подхватывают хором
Сосновые леса
в ущелинах земных.
Врачуя гостя дух,
уже поют потоки,
В заиндевелых
звон стоит колоколах[300]
Подкравшийся закат
позолотил отроги.
И вновь в который раз
смеркается в горах.

Песнь луне Эмэйшаньских гор [301]

Луна Эмэйшаньских гор,
полумесяц осенний![302]
В реке Усмиренных Цянов[303]
купаются тени...
От Чистых Ручьев плыву
по дороге к Трем Безднам.
Тоскую... к Юйчжоу[304]
спускаюсь вниз по теченью.

В одиночестве сижу на горе Цзинтиншань