Одиссея капитана Флинта, или Остров без сокровищ 2

Пэт шевельнулась. Ольсен признаков жизни не подавал. Она отодвинула в сторону обезьянью лапу. Встала на колени. Опустила взгляд, увидела, как на ее коротком полукамзоле юнги, слева, расползается красное пятно. Тихо-тихо произнесла:

— Вот теперь мы в расчете, Хокинс… В полном расчете…

И она оплыла набок.

13. Колокол и судьба

Близилось время расставания.

Я уговаривал доктора отправиться со мной в Англию: побывать на нашей свадьбе, пожить в Хокинс-Холле. С бородой, в облике франко-канадца Дезембаля, — даже в наших местах Ливси сохранил бы инкогнито, никто бы его не опознал.

— Мне очень бы хотелось… Но не могу, друг мой Джим, и без того слишком задержался, — печально ответил доктор. — В Канаде еще не все закончено, предстоят большие события. Я должен быть там.

Тогда я не стал расспрашивать, но много позже понял: конечно же, он что-то знал о готовящемся Ньюфаундлендском десанте, о последней и вновь неудачной попытке короля Людовика вернуть свои заморские владения.

Чтобы хоть как-то продлить общение с доктором, я пригласил его составить мне компанию в пробном плавании «Патриции» вокруг острова, состоявшемся по завершении ремонта.

Матросов для работы с парусами мне не хватало, особенно после того, как юнга Истлинг был отправлен на берег с важным заданием. С важным, но безопасным: врагов на острове не осталось, погоня нашей пятерки во главе с доктором и Жофреем завершилась полным истреблением последних неприятелей (никакой шлюпки у них, кстати, не было: не желая отвечать за все свои злодейства, они лишь искали, где укрыться и пересидеть до нашего отплытия, и низложенный Грей лгал, желая сделать смертный мой час еще тягостнее).

Людей не хватало, и доктор временно одолжил мне двоих французов, причем ему уже не пришлось трудиться переводчиком: китобои помаленьку научились понимать мои команды, и с Вайсгером, новым нашим боцманом, нашли общий язык. Ливси предлагал мне забрать их насовсем, говоря, что с остальными как-нибудь доберется до Канады. Я отказался: вернется Истлинг, и одно вахтенное отделение мы наскребем, а Бразилия не дальний свет, в ближайшем порту пополним экипаж.

…Шхуна в пробном рейсе вела себя выше всяких похвал: идеально слушалась руля, надежные заплаты на пробоинах в правом борту «Патриции» позволяли выдержать океанское плавание.

Пробоина в левом борту, полученная другой Патрицией (увы, от моей руки) оказалось несерьезной, пуля скользнула по ребрам, прежде чем пробить сердце Ольсена-Обезьяна. Шрам останется навсегда, но я расстраивался от этого обстоятельства больше, чем Пэт. Она вообще отнеслась к ранению как-то странно, чуть ли не обрадовалась ему, говорила, что теперь ничто и никогда не будет между нами стоять… Как будто раньше что-то стояло.

Море вокруг острова было на удивление спокойным, ветер не позволял развить приличный ход, но я никуда не спешил. Миновав траверз Бизань-мачты, вообще убрал паруса и лег в дрейф. И вскоре увидел ожидаемое: по водам пролива в нашу сторону стремительно плыл индейский челнок с двумя моими братьями на борту.

Глядя, как налегает на весло Хитрая Лисица, я вдруг задумался: а как, интересно, зовут мою кровную сноху и тещу Ливси? Небось, какая-нибудь Веселая-Ондатра-ныряющая-но-всегда-выныривающая? Спросил у доктора.

— Ее зовут Кора.

— А по-настоящему, по-индейски?

— Просто Кора. Она дочь британского генерала, но не моя теща, я женат на дочери Жофрея от первого брака. Там всё очень сложно.

Да уж… Породнился так породнился.

— А зачем ты их посылал на остров, Джим?

— Я… я потерял там одну вещь в свой последний визит.

— Какую же?

— Не важно… мелочь, но дорога мне как память.

Челнок приблизился, Вайсгер бросил сверху конец, Джереми подхватил.

Я вопросительно посмотрел на Жофрея, он едва заметно кивнул. Потом продемонстрировал кулак с одним отогнутым пальцем и тут же загнул его.

Отлично. Оба задания выполнены. Если какие-то моряки прибудут на этот остров за пресной водой или по иной надобности, с проблемой по имени Рональд Трент они не столкнутся. Я честно выдал бывшему боцману обещанное: и оружие, и припасы, всё, что он смог унести на себе со шлюпки, — и предупредил, что дальше он будет бороться за свою жизнь сам, как уж сумеет. Ну, не сумел…

(Только не спрашивайте, как я договаривался с Жофреем, если он не знал английского, я гуронского, а французским мы владели на одном примерно уровне, он даже получше. Договорились. Братья всегда поймут друг друга. Да и со своей английской супругой Жофрей как-то находит общий язык.)

— Можете остаться пока в челноке: я помню, что обещал, и скоро мы займемся установкой буя. Юнга Истлинг, вы нашли, что искали? — спросил я, не сомневаясь в ответе.

— Так точно, сэр, нашел.

Еще бы не найти… А спрятал бы Лисица всерьез, искать бы тебе, братец, до конца жизни. Я огляделся: Патриции не видно.

— Бросайте сюда.

Ловко поймал увесистую серебряную флягу, быстренько убрал в карман.

— Вот, значит, до чего уже дошло… — задумчиво произнес Ливси.

— Доктор… Я действительно потерял флягу на острове. Выпала, наверное, из кармана.