Роман К. Федина «Братья» (о нем не идет речи в названной монографии) еще в большей степени позволяет представить, как выглядит жанр на данном этапе развития русской литературы. В нем весьма наглядно сочетаются традиции русского семейного романа и романа нового типа. В центре внимания одна большая семья уральских казаков Каревых, жизнь которой показана на протяжении нескольких десятилетий. Показаны характерные для того времени перипетии: благополучное существование в городе Уральске, обретение достатка, воспитание детей, причастность к Первой мировой войне, революции, гражданской войне и жизнь в послереволюционном Петербурге. Семья многодетная, но в фокусе внимания судьба трех братьев – Матвея, Никиты и Ростислава, каждый из которых являет собою незаурядную личность. Отец Василий Леонтьич мечтает о том, что сыновья продолжат традиции казацкого рода, но все они покидают семью, стремясь найти свое место в жизни. Старший, Матвей, становится врачом и остается на службе в Петербурге; младший, Ростислав, уходит на войну и переходит в стан красных, отрекаясь от отца и намереваясь сражаться с ним, если придется; средний, Никита, долго ищет себя и в итоге оказывается крупным композитором. Его судьба более всего занимает писателя.
И в целом роман, и один из его главных героев – Никита в разные годы тоже воспринимались по-разному. Еще в 1974 году один из известных литературоведов писал: «В Никите и эгоцентризм, и индивидуализм, и утопические иллюзии, некое средостение между ним и народом, отвлеченная жалость к сусликам (Никита жалел сусликов, которых убивали за то, что они портили поля. –
Нам представляется, что содержание романа дает материал для более объективной трактовки и произведения в целом, и характера Никиты в частности. Как главный герой романа Никита прямо или косвенно присутствует почти во всех главах и эпизодах, составляя центр романной ситуации. Границы ситуации и здесь расширены, а основную оппозицию составляют не человек и общество, как в романе XIX века, а человек и мир. Мир для Никиты – сначала своя семья и семья учителя музыки Якова Гольдмана, бегло упомянутая Московская консерватория, Дрезден, Уральск, в конце – Петербург, где оказываются Матвей с дочерью, отец, верный домочадец Евграф, любящая Никиту Варвара, ее муж Родион и некоторые другие лица, причастные к жизни Никиты.
Для понимания характера героя, а вместе с тем концепции романа, целесообразно выделить и осмыслить кульминационные этапы или моменты в судьбе Никиты. Все они, по существу, связаны не с метаниями между враждебными лагерями, а со становлением его как музыканта, хотя жизнь заставляла соприкасаться и с социальными катаклизмами, занимать ту или иную позицию.
Первое серьезное ощущение себя в мире музыки было связано с концертом в родном городе Уральске, где он выступал вместе с учителем. Первое столкновение со страшным миром происходит тоже в Уральске, где он увидел, что такое погром, и спас учителя, спрятав его в своем доме. Во время пребывания в Дрездене, где он учился музыке, ему довелось пережить смерть коллеги-друга Верта и любовь к Анне. Еще одна ступенька в освоении музыки – сочинение органного концерта, который, судя по всему, удался ему. Жизнь за границей была вызвана необходимостью учения и работы над собой как музыкантом. Возвращение в Россию было вызвано потребностью вернуться на Родину, в родной дом, «потому что без нее нельзя жить… нечем себя наполнить без родины».
Так случилось, что это возвращение совпало с периодом гражданской войны, и первой встречей, которая была для Никиты важной и знаменательной, оказалась встреча с братом Ростиславом – недалеко от родных мест, прямо в степи, в расположении отряда красных, которым командовал брат. Состоявшийся между ними диалог показателен для позиции того и другого. Ростислав видит лишь один путь борьбы с врагом, будь то некто чужой, брат или отец. Никита пытается ему внушить, что он тоже предан очень серьезному делу, которому отдал уже часть жизни, – сочинению музыки. «Ты не знаешь музыки, ты не знаешь ничего, кроме войны, хотя бы с родным отцом». И далее: «Ты служишь, по-твоему, прекрасному делу. Отец, наверное, тоже уверен, что служит прекрасному делу. Я не хочу вас судить, ни тебя, ни отца, потому что пока я шел по степи, на моем пути каждый день попадались трупы. Этого, вероятно, требует прекрасное дело, твое или твоих противников, все равно. Утверждайте ваше прекрасное дело тем способом, каким вы умеете…». Повторяя «прекрасное дело» при упоминании виденных трупов, Никита уже дает оценку происходящему, которая в то время казалась более чем сомнительной, а сейчас представляется вполне логичной.