По странам рассеяния

Только слышать шумы буйных сосен.
Только видеть взвихренное море!
Это ты — прекраснейшая осень,
Ты летишь ко мне, ветра пришпорив.

Куришь смолы пряных ароматов

И бросаешь огненные блики.
Но воинственно блистают латы
Сквозь просветы девичьей туники.

В солнце — обжигающая нега.

В ветре — всепронзающая стужа.
Горизонт сверкает в блеске снега,
Волны мечутся в обрывках кружев.

А вокруг еще пылают клены,

И синее неба генцианы,
И томящие, как зов влюбленной,
Звуки неба — птичьи караваны.

1938

«Звенящие волны чумизы…»

Звенящие волны чумизы
И сжатый созревший ячмень.
Под летним полуденным бризом
Им шевелиться лень.

Иду по полям бороздою,

Иду, улыбаюсь и жду:
Какою наделишь мздою?
Какую пошлешь звезду?

Вечность

Михаилу Щербакову

Луна, как нерпа золотая,
Ныряет в облачных волнах,
А моря гладь лежит, блистая,
И плещется в дремотных снах.

Хребет богатырем уснувшим

Глядит на небо сквозь века.
Кто знает больше о минувшем,
Чем волны, скалы, берега?

Песчинкой на песке у жизни

Проходит бытие людей:
Печали, радость, укоризны —
Вот чем полны осколки дней…

А вечность проплывает мимо,

А вечность окружает нас —
Она одна, одна не мнима,
Непостижимая для глаз…

Глядите в море, в звезды, в небо,

Послушайте лучи луны:
Там вечность совершает требу…
Все остальное — только сны…

Все остальное — преходяще.

Есть мы иль нет, а жизнь течет.
Роса горит в сосновой чаще,
Земля свершает оборот…

А Вечность — мудрая, простая,

Лежит вокруг меня в песках.
И, точно нерпа золотая,
Луна ныряет в облаках.

Лукоморье, 1940

Скала-Будда

Здесь море, шиповник, песок раскаленный,
Цветы голубые морского царя[4]

,И я — человек, перед ним оголенный,
Сливаюсь с песком. Я желтей янтаря.

Второй человек — это Будда из камня.

Природа швырнула его на скалу —
С ним встреча сегодня случайно дана мне:
Ему поклоняюсь, его я люблю.

Теперь поняла я пристрастье к растеньям:

Он травы велел мне в потоки кидать;
Их жизнь берегу я с языческим рвеньем —
За лишний цветок может он покарать!

Спокойный и серый. Он к морю очами,

А справа и слева огни маяков.
Он их наблюдает густыми ночами,
От скал отстраняя слепых моряков.

Шиповник малиновый, белый ползучий

И плющ — все по скалам стремится к нему…
Твое ли ученье, приказ ли твой лучший
Я в лунную ночь эту точно пойму?

Лукоморье, 1929

Будда и я