По ту сторону свободы и достоинства

Одним из преимуществ зависимости от вещей, а не от других людей, является экономия времени и усилий со стороны этих людей. Ребенок, которому нужно напоминать о том, что ему пора в школу, зависит от своих родителей, но ребенок, знающий, как реагировать на сигнал будильника и другие свойства окружающего мира, связанные со временем (реагировать именно на объективные свойства, а не на субъективное «чувство времени»), зависит больше от вещей и предъявляет меньше требований родителям. Учась водить машину, человек остается зависимым от инструктора до тех пор, пока тот указывает ему, когда использовать педаль тормоза, когда подавать сигнал поворота, переключать скорость и так далее; когда же его поведение переходит под контроль естественных последствий вождения машины, он сможет справиться и без инструктора. Среди «вещей», от которых человек должен стать зависимым, могут быть и другие люди, когда они не предпринимают чего-либо специально для того, чтобы изменить его поведение. Ребенок, которому указывают, что говорить и как себя вести по отношению к другим людям, зависит от тех, кто ему указывает; ребенок, который научился ладить с другими людьми, может обойтись и без советов.

Другое важное преимущество зависимости от объективных явлений заключается в том, что контингенции, вовлекающие вещи, более точны и формируют более эффективное поведение, чем контингенции, созданные людьми. Временные свойства среды универсальнее и точнее любых последовательностей напоминаний. Человек, чье поведение в вождении машины зависит от поведения самой машины, управляет ею более искусно, чем тот, кто просто следует инструкциям. Те, кто ладят с людьми потому, что вынесли опыт общения из непосредственного воздействия социальных контингенций, более приспособлены, чем те, которым просто подсказывали, что говорить и что делать.

Это значительные преимущества, и мир, в котором любое поведение зависит от вещей, — привлекательная перспектива. В таком мире каждый смог бы вести себя по отношению к другим с уважением, поскольку он этому научился бы, подвергаясь воздействию их одобрения или неодобрения; он работал бы продуктивно и осторожно и обменивался вещами с другими людьми, основываясь на их природной ценности; он изучал бы вещи, которые вызывают естественный интерес и обладают естественной ценностью. Все это было бы лучше, чем хорошо себя вести, повинуясь законам, соблюдение которых обеспечивает полиция; плодотворно работать ради искусственного подкрепления, называемого деньгами; и учиться ради высоких баллов и оценок.

Однако передать контроль вещам не так легко. Порядок действий, который описывает Руссо, непрост и довольно часто не срабатывает. Влияние сложных контингенций, в которых задействованы вещи (в том числе и люди, действующие «непреднамеренно»), на человека в течение его жизни может оказаться совершенно мизерным без дополнительной поддержки, — и это факт огромной важности по причинам, которые мы обсудим позднее. Кроме прочего, мы должны помнить о том, что контроль со стороны вещей может быть деструктивным. Объективный мир бывает совершенно тираническим. Естественные контингенции заставляют людей быть суеверными, подвергаться все большей и большей опасности, работать бессмысленно и на износ и так далее. Только противодействие со стороны социальной среды может предложить какую-то защиту от таких неприятностей.

Зависимость от вещей не есть независимость. Ребенок, которому не надо говорить, когда ему идти в школу, просто перешел под контроль более точных и полезных стимулов. Ребенок, которого научили, что говорить и что надо делать для того, чтобы ладить с другими людьми, все же находится под контролем социальных контингенций. Люди, которые ладят между собой, находясь под воздействием относительно мягких контингенций одобрения или неодобрения, находятся под столь же эффективным контролем (а в некоторых случаях — гораздо более эффективным), что и граждане в полицейском государстве. Ортодоксальная религия управляет людьми через установление правил, но мистик не становится свободнее от того, что контингенции, формирующие его поведение, более индивидуальны и специфичны. Те, кто работает ради подкрепляющей ценности плодов своего труда, находятся под их чутким и сильным контролем. Те, кто обучается в естественном окружении, находятся под контролем не менее сильным, чем контроль учителя.

Человек никогда не станет полностью самодостаточным. Хотя он и может эффективно управляться с вещами, он зависит от тех, кто его этому научил. Именно они выбрали для него те объекты, от которых он стал зависим, и определили род и степень этой зависимости. (Таким образом, они все же не могут сложить с себя ответственность за результаты.)

Изменение сознания